Белый Клык. Джек Лондон

безучастно спросил он. Генри пожал плечами:

      – Не знаю. Должно быть, Одноухий перегрыз ему ремень. Сам-то он, конечно, не мог этого сделать.

      – Проклятая тварь! – медленно проговорил Билл, ничем не выдавая кипевшего в нём гнева. – У себя ремень перегрызть не мог, так у Спэнкера перегрыз.

      – Ну, для Спэнкера теперь все жизненные тревоги кончились. Волки, наверно, уже переварили его, и теперь он у них в кишках. – Такую эпитафию прочёл Генри третьей собаке. – Выпей кофе, Билл.

      Но Билл покачал головой.

      – Ну, выпей, – настаивал Генри, подняв кофейник.

      Билл отодвинул свою кружку.

      – Будь я проклят, если выпью! Сказал, что не буду, если собака пропадёт, – значит, не буду.

      – Прекрасный кофе! – соблазнял его Генри.

      Но Билл не сдался и позавтракал всухомятку, сдабривая еду нечленораздельными проклятиями по адресу Одноухого, сыгравшего с ними такую скверную шутку.

      – Сегодня на ночь привяжу их всех поодиночке, – сказал Билл, когда они тронулись в путь.

      Пройдя не больше ста шагов, Генри, шедший впереди, нагнулся и поднял какой-то предмет, попавший ему под лыжи. В темноте он не мог разглядеть, что это такое, но узнал на ощупь и швырнул эту вещь назад, так что она стукнулась о сани и отскочила прямо к лыжам Билла.

      – Может быть, тебе это ещё понадобится, – сказал Генри.

      Билл ахнул. Вот всё, что осталось от Спэнкера, – палка, которая была привязана ему к шее.

      – Начисто сожрали, – сказал Билл. – И даже ремней на палке не оставили. Здорово же они проголодались, Генри… Чего доброго, ещё и до нас с тобой доберутся.

      Генри вызывающе рассмеялся.

      – Правда, волки никогда за мной не гонялись, но мне приходилось и хуже этого, а всё-таки жив остался. Десятка назойливых тварей ещё недостаточно, чтобы доконать твоего покорного слугу, Билл!

      – Посмотрим, посмотрим… – зловеще пробормотал его товарищ.

      – Ну вот, когда будем подъезжать к Мак-Гэрри, тогда и посмотришь.

      – Не очень-то я на это надеюсь, – стоял на своём Билл.

      – Ты просто не в духе, и больше ничего, – решительно заявил Генри. – Тебе надо хины[4] принять. Вот дай только до Мак-Гэрри добраться, я тебе вкачу хорошую дозу.

      Билл проворчал что-то, выражая своё несогласие с таким диагнозом, и погрузился в молчание.

      День прошёл, как и все предыдущие. Рассвело в девять часов. В двенадцать горизонт на юге порозовел от невидимого солнца, и наступил хмурый день, который через три часа должна была поглотить ночь.

      Как раз в ту минуту, когда солнце сделало слабую попытку выглянуть из-за горизонта, Билл вынул из саней ружьё и сказал:

      – Ты не останавливайся, Генри. Я пойду взглянуть, что там делается.

      – Не отходи от саней! – крикнул ему Генри. – Ведь у тебя всего три патрона. Кто его знает, что может случиться…

      – Ага! Теперь ты заскулил? – торжествующе спросил Билл.

      Генри промолчал и пошёл дальше один, то и дело беспокойно оглядываясь назад в пустынную мглу, где исчез его товарищ.

      Час спустя

4

Хи́на – сушёная кора хинного дерева, применявшаяся в медицине для улучшения работы желудка.