Русский язык против Мата. Татьяна Кузнецова

иями и дополнениями от 02.07. 2013 г. № 185ФЗ и 05.05. 2014 г. № 101ФЗ), а также Федерального закона от 30.12.2020 г. № 530ФЗ, согласно которым запрещено использование нецензурной лексики в общественных местах, СМИ, интернет-ресурсах и соцсетях. Истец, Русский язык, считает, что, несмотря на законы, ответчик, Мат, неоднократно употребляет ненормативную лексику в общественных местах, тем самым порочит честь, языковое достоинство и деловую репутацию национального достояния. Истец требует применить к ответчику уголовное наказание: лишение свободы на срок до трёх лет. Истец, Вы поддерживаете своё требование?

      – Да, Ваша честь, – уверенный в своей правоте и долго терзаемый мыслью о повсеместном снижении качества речи в Российской Федерации, истец, статный седовласый Старец с длинной бородой и голубыми, как небушко, глазами, утвердительно ответил Председательствующей.

      Он, данный Всевышним и признанный во всём мире, вынужден требовать справедливости. Его отговаривали, намекали открытым текстом, что в стране кризисные времена и культурная катастрофа, что русская речь «испошлела донельзя», что один в поле не воин, но он, русский, он один может быть «поддержкой и опорой» для многих, без него «как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома?» Значит, нужно распрямить могучие плечи, высоко поднять мудрую голову и заявить о себе выразительным литературным словом «во весь голос».

      – Ответчик, Вы признаёте себя виновным?

      – Нет, не признаю! – с презрительной ухмылочкой отреагировал на обвинения истца светло-русый пижон, одетый по последнему слову моды.

      На манжетах чёрной элегантной рубашки престижной итальянской марки красовались золотые запонки, на запястье левой руки поблёскивали золотые часы, правую руку украшал золотой браслет-цепочка. С первого взгляда ответчик казался брутальной личностью, стремящейся к высотам и не собирающейся останавливаться на достигнутом, но уже второй взгляд соприкасался с чем-то отталкивающим, а с третьего по спине бежали мурашки.

      Мат был взбешён. Его, знаменитую на всю страну личность, побеспокоили, оторвали от важных дел, предъявили какое-то смешное обвинение, заставили сесть на скамью подсудимых да ещё строго-настрого запретили использовать созданную им матерную лексику. На предварительном судебном заседании он попытался показать себя во всей красе: хамил, огрызался, даже матерился, но Честь, назначенная вести процесс с самого Верха, так пригвоздила его взглядом, что ответчик не смог пошевелить ни руками, ни ногами. «Будь добр ответить по закону справедливости», – читалось ему, как в компьютере, в расширенных зрачках Председательствующей.

      – Но на Земле уже давно нет справедливости, неужели Там об этом не знают? – пропищал Мат.

      – Там знают всё и обо всех, но в выбор людей не вмешиваются, – последовал ответ на вопрос. – Торжество правосудия я гарантирую.

      Честь окинула взглядом чёрную мантию и белое жабо, специально приобретённые для данного процесса и символизирующие беспристрастность судьи.

      – Истец, Вам слово.

      Русский язык поднялся. Его фигуру скрывал длинный нежно-белый плащ, украшенный оригинальным принтом в виде мелко нанесённой красивым шрифтом профессиональной лексики. Ответчик, заинтересовавшийся написанным, смог прочитать некоторые надписи: грамматика, синтаксис, лексика, культура речи.

      «Стареет Дед. Забывать начал. Как говорится: всё своё ношу с собой… или при себе. Как вот правильно? Расплодил разные формы. Гадай теперь. У меня всё однозначно и понятно».

      – Ваша честь! Русскому народу дан во владение великий дар – русский язык. Меня считают правдивым и свободным, богатым и певучим, выразительным и гармоничным, великим и уникальным.

      – Смотри, не перехвали себя, многострадальный, – добавил ложку дёгтя в образцовую характеристику ответчик Мат.

      – Ответчик! Вам никто слово не давал! И впредь попрошу обращаться к истцу на «Вы», хотя бы из уважения к его солидному возрасту.

      – Ну, знаете, я тоже не мальчик для битья, – мгновенно отреагировал ответчик.

      – Продолжайте, истец.

      – Благодаря мне из поколения в поколение передаются накопленные знания и опыт, история народа, его духовные и нравственные ценности. Как правильно заметил русский советский писатель В. Г. Распутин: «Пока жив язык – жива и нация». Именно я сплачиваю нацию! Освоить мои недра, приумножить и сохранить – вот первостепенная задача каждого цивилизованного общества. Для этого я прикладываю все силы: развиваюсь вместе с русским народом, постоянно совершенствуюсь, изменяю свой словарный состав, расширяю вариантность литературной нормы. Но как во многих правилах есть исключение, так и в моём ведомстве не всё спокойно. Откуда ни возьмись, появилось в языке это бедствие, – тяжело вздохнув, истец указал на подсудимого, – русский Мат. Он, воспользовавшись моим богатством – префиксами и суффиксами, разрастается, как сорняк. Ежедневно огромное количество людей использует для общения, для выражения своих мыслей ненормативную лексику, тем самым проявляя неуважение ко мне, государственному языку России. Оскорбляя меня, Мат оскорбляет в моём лице всех культурных россиян. Я считаю,