Слепой. Антимавзолей. Андрей Воронин

генерала Потапчука чуть было не оборвал сегодня…

      «С паршивой овцы хоть шерсти клок», – подумал Глеб и, чтобы разрядить обстановку, немного опустил ствол автомата.

      Этот миролюбивый жест был истолкован как-то странно. Парень, который все еще стоял, прижимаясь спиной к грязному борту «уазика», вдруг будто ожил, сунул руку в карман и тотчас же поднял ее над головой. В руке у него была граната.

      – Не подходи! – завизжал парень, выдернул чеку и отшвырнул ее прочь. – Размажу! Бросай оружие, гад!

      – Вот еще, – спокойно сказал Сиверов и приблизился к нему еще на шаг. – Зря ты чеку выкинул. Мой тебе совет: выбрось ты эту ерунду куда подальше и давай потолкуем.

      – Не двигайся! – заорал парень. Глаза у него были бешеные, лицо посерело. – Бросай автомат! Сюда бросай, мне!

      – Размечтался, – сказал Слепой и сделал еще один шаг. – Бросить эту штуку в меня ты все равно не успеешь, я выстрелю раньше. Зачем тебе это надо? Перестань валять дурака. Я здесь один, и я не мент. Ничего страшного ты не сделал. Что за тобой числится, кроме незаконного хранения оружия? Да ничего! Ответишь мне на пару вопросов, и все. Если не станешь врать, я тебя, может быть, даже отпущу. На что ты мне сдался?

      До «уазика» было метров двадцать, и говорить приходилось громко. На всякий случай Глеб присмотрел себе укрытие и приготовился нырнуть туда, если парень окажется настолько глуп, что попытается использовать единственное оставшееся в его распоряжении оружие. «А пусть бы попробовал, – подумал Слепой. – Тогда, во всяком случае, его можно будет взять голыми руками». Стрелять в потенциального «языка» Глеб не собирался: у него накопилось слишком много вопросов, требовавших ответа.

      – Ну что, договорились? – спросил он миролюбиво и снова шагнул вперед.

      Того, что произошло в следующее мгновение, он никак не ожидал. Человек, которого он уже считал своим пленником, вдруг бросился вперед, прямо на автомат, что-то нечленораздельно, но очень громко крича. Руку с гранатой он держал перед собой, как будто собирался передать Глебу эстафетную палочку. Похоже, он намеревался добежать до Слепого и взорвать его вместе с собой или погибнуть от автоматной пули. Никак иначе истолковать его поведение было нельзя. Сиверов изумился до глубины души, но это не помешало ему принять единственно верное решение. Ствол автомата опустился еще немного, прозвучал одиночный выстрел. Пуля ударила человека с гранатой в левую голень, протяжный вопль ужаса и ярости оборвался, будто обрезанный ножом, парень упал ничком как подкошенный. От удара о землю его кулак разжался, граната откатилась в сторону.

      Сиверов метнулся в укрытие, про себя считая секунды. На счете «четыре» впереди глухо ахнуло и земля под Глебом вздрогнула. Он полежал еще немного, ожидая, что на голову и плечи вот-вот посыплется песок и гравий, но так ничего и не дождался, лишь где-то неподалеку что-то ударилось о землю с неприятным мокрым шлепком. Да и звук разрыва показался Сиверову каким-то чересчур глухим,