Жулик моей мечты. Дарья Калинина

подумала, с чего это Василисе рыдать по Милорадову, который, во-первых, живехонек. А во-вторых, с какого это перепугу Василисе вообще примазываться к чужому следователю, пусть уж лучше по своему вору рыдает.

      – Но что могло случиться? На теле ран или других повреждений не имеется.

      – Возможно, его отравили. Вон, две бутылки водки валяются. Если в одной из них был метанол вместо этанола, то он вполне мог умереть, даже не понимая, что умирает.

      – То есть если бы я задержал его сразу, то был шанс его спасти?

      – Возможно, такой шанс у него и был, но я бы не поручился. Все зависит от количества выпитого.

      – Тут две бутылки. И обе пустые.

      – Сколько же всего он выпил? Литр?

      – Полтора!

      – Нет, литр двести. Одна бутылка ноль пять, вторая ноль семь.

      Василиса, которая все это время продолжала рыдать, внезапно перестала и подала голос:

      – Одна у него бутылка была! Ноль пять!

      Из палатки выглянула голова Милорадова:

      – Вы уверены?

      – Еще бы! – подтвердила Василиса. – У него этой водки с собой два ящика было привезено. С одним ящиком он уже справился, второй наполовину пустой стоит. Но в нем еще достаточно полных бутылок для сравнения.

      – И все по ноль пять?

      – Все! И марка одна и та же. С рыбкой. Он мне говорил, что это очень хорошая водка, а плохую он не употребляет.

      – Да, водка хорошая и дорогая. Но вот та бутылка, которая объемом ноль семь, она совсем другой марки. Тоже неплохая, но из средней ценовой категории.

      – Я не знаю, откуда вторая бутылка взялась. Георгий такую не привозил.

      – Вы же с ним накануне поссорились? Назовете причину?

      – Повздорили по ерунде, с кем не бывает!

      – А все-таки расскажите, – настаивал Милорадов.

      – Не о чем там говорить. Гоша в последние дни пил очень много. Сначала-то он эти ящики с водкой привез – вроде как праздновать что-то собирался.

      – Давно?

      – Как сам заехал, так и водку привез.

      – И давно приехал?

      – Да уж скоро месяц будет, как он у меня гостит.

      – Так и что там насчет водки?

      – Сначала он говорил, что удачное дельце будем обмывать. И хоть дома безвылазно сидел, к водке этой совсем не прикасался. А потом с ним что-то случилось, он совсем переменился. Начал водку бутылку за бутылкой употреблять, но не с радости, а, как мне кажется, с горя.

      – Значит, дельце его провалилось?

      – Видно, что так.

      – А что за дельце?

      – Этого он мне не говорил. Я несколько раз спрашивала, но он всякий раз отшучивался. Это еще когда он в хорошем настроении был, а как беда эта с ним приключилась, так и ругался в ответ на мои вопросы. Я потом уж и не спрашивала.

      – Но вы можете конкретно рассказать, как эта перемена с ним случилась?

      – Могу, – кивнула Василиса. – Еще бы мне этого не помнить! Считай, с того дня все у нас с Георгием переменилось. В четверг это было, то есть ровно неделю назад. С утра Георгий был еще в хорошем настроении, веселый