От греха подальше. Марина Серова

из Марины преступник? Скорее, она жертва преступления. Хотя из чего это ясно? На сегодняшний день мне известны несколько фактов ее биографии полугодовой давности. А о сегодняшней ее жизни не известно ничего. «Нет жертвы – нет и преступления» – учили меня в институте. И действительно, вполне может оказаться, что Марина, поссорившись с матерью, уехала в какой-нибудь Зачухонск и живет себе там припеваючи.

      Почему же я взялась за это дело? Во-первых, потому что за это мне заплатили. А во-вторых, потому что… Герман считает Марину потенциальной жертвой преступления. Ну, слава богу, с первой частью «пророчества» я, кажется, разобралась. Хотя вторая его часть утверждает, что разобраться в смысле своей работы я смогу не раньше, чем «вникну в суть развлечений».

      – Вот и вникай, – съехидничал внутренний голос.

      И вдруг я неожиданно сообразила, что Маринина работа непосредственно связана с развлечениями. Ночное заведение с танцующими девочками – чем не «фабрика грез»? Ну конечно! Косточки мягко намекали, что мне давно пора было наведаться в это самое заведение.

      Через знакомого администратора театра я узнала, что руководит эротическим шоу в «Словакии» бывший солист театра оперы и балета Александр Киреев.

      Наудачу я тут же позвонила в «Словакию», и вежливый мужской голос с приятным восточным акцентом сообщил мне, что господин Киреев в данный момент репетирует с девочками и подойти к телефону не может. Но если я потороплюсь, то сумею застать его на месте.

      И я поторопилась.

* * *

      Александр вышел ко мне летящей походкой семнадцатилетнего юноши, с высоко поднятой головой и прямой спиной профессионального танцовщика. Может быть, поэтому он выглядел моложе своих лет. Только оказавшись от него на расстоянии вытянутой руки, я заметила мелкую сетку морщин в уголках глаз и легкую припухлость лица, свидетельствующую о постоянном «нарушении спортивного режима», как некогда писала газета «Советский спорт».

      При виде меня он обнаружил искреннюю радость, я бы даже сказала откровенное восхищение, так что слухи о повальной «голубой» ориентации балетных мужчин показались мне сильно преувеличенными.

      – Вы ко мне? – спросил он с улыбкой.

      – К вам, – ответила я и тоже улыбнулась.

      Легким поворотом головы он предложил мне продолжить.

      – Я хотела бы работать в вашем шоу. Если это возможно.

      – Вы балерина? – окинув меня с ног до головы быстрым оценивающим взглядом, спросил он.

      – Нет, но я танцевала в самодеятельности, – пояснила я.

      В его взгляде я прочла полное безразличие к моей профессиональной подготовке, но на всякий случай добавила:

      – И несколько лет занималась художественной гимнастикой.

      И почти не соврала, если карате считать видом художественной гимнастики.

      – На шпагат садитесь? – равнодушно спросил он.

      – На раз! – бесстрашно ответила я, так как это было уже абсолютной правдой.

      – К сожалению, я уже отпустил концертмейстера…

      – Что