Гаргантюа и Пантагрюэль. Франсуа Рабле

земля. Видя это, его наставник, Эпистемон, увез его в Баланс, в Дофинэ. Но и там тоже занимались не слишком, а вдобавок городские озорники колотили школяров. Это не понравилось Пантагрюэлю, и однажды в воскресенье, когда все танцовали и один школьник собирался потанцовать, а драчуны его не пустили, Пантагрюэль напал на последних и погнал их прямо на берег Роны, где и намеревался потопить их всех, но они попрятались, как кроты, под землю. Отверстие можно видеть и сейчас.

      Отсюда в три шага и один прыжок он достиг Анжера, где е было очень не дурно, и он прожил бы там подольше, если бы не выгнала их чума. Тогда он поехал в Бурж, где долго учился, много работая на факультете права. Он говаривал впоследствии, что юридические сочинения ему напоминают блестящий плащ, вышитый золотом и чудесными драгоценностями, а по краям обшитый сухим г…м.

      – Так как, – говорил он, – на свете нет более красивых, изукрашенных и изящных произведений, чем тексты Пандектов, но их толкования, то есть глоссы Акдурса, столь грязны, подлы и вонючи, как навоз и гадость.

      Из Буржа он приехал в Орлеан, где нашел множество неотесанных парней – студентов, которые устроили хорошее угощение при его приезде. Он научился в короткий срок игре в мяч так хорошо, что прослыл великим мастером. В этом городе студенты только и делают, что упражняются в этой игре.

      Они возили его иногда на острова, где отличались в состязаниях стенка на стенку.

      Что же касается того, чтобы там ломать голову над книгами, то этого он избегал из боязни испортить зрение. Даже некий профессор из тамошних не раз утверждал в своих лекциях, что ничто так не вредно для зрения, как болезнь глаз.

      ГЛАВА VI. Пантагрюэль встречает лимузинца, коверкающего французский язык

      Эпизод с хорошеньким школьником, с которым встретился Пантагрюэль и который только что приехал из Парижа и рассказал ему про тамошние дома терпимости. Язык его трудно переводим, он представляет собой пародию на тогдашний язык парижан. Студент выражался высокопарным штилем, в котором Пантагрюэль не без основания подметил общую тенденцию «обдирать» латынь[137].

      Пантагрюэль схватил его за горло, и лимузинец заорал во всю глотку на обыкновеннейшем местном языке. Он умер через несколько лет «смертью Роланда», то есть от жажды (по народному преданию, Роланд погиб от жажды в Ронсевальском ущелье): юноше постоянно казалось, что Пантагрюэль держит его за горло; и ему хочется пить.

      «Божественное возмездие за стремление к вычурной речи, – поучает Раблэ, – доказывает нам, что непонятных и выдуманных слов следует избегать, как моряку – подводных скал».

      ГЛАВА VIII. Как Пантагрюэль, будучи в Париже, получил от своего отца Гаргантюа письмо. Копия этого письма

      Вы уже заметили, что Пантагрюэль учился усердно и с большой пользой для себя. Ум его напоминал вместилище с двойным дном, объем его памяти равнялся двенадцати бочкам оливкового масла.

      Однажды он получил следующее письмо от отца:

      «Дорогой мой сын! Из числа даров, милостей и преимуществ,

137

Нужно заметить, что к числу слов, казавшихся современникам Раблэ комично-вычурными, относятся такие, как patriotique, crepuscule и т. п., вошедшие с тех пор во всеобщее употребление.