Неестественные причины. Тайна Найтингейла. Филлис Дороти Джеймс

Дигби явно забавлялся. Ей вдруг пришла в голову мысль, что он должен кое-что знать о смерти Мориса, а его улыбочка означает нечто большее, чем злорадство при виде ее разочарования и от осознания собственной удачи. Элизабет так и подмывало предостеречь Дигби. Если он действительно что-нибудь обнаружил, то ему может грозить опасность. Он же типичный простак, наткнувшийся на правду и не соображающий, что лучше промолчать… Но она опомнилась, раздраженная его плохо скрываемым удовлетворением. Вероятно, все это ее фантазии. Вдруг Дигби ни о чем не догадывается? А если догадывается? Что ж, ему придется самому позаботиться о себе, рискнуть, как все остальные.

15

      Обед в столовой «Прайори-Хауса» подходил к концу. Дэлглиш получил удовольствие от еды. Придя сюда, он не знал, чего ждать. Он был готов и к шести переменам блюд на севрском фарфоре, и к котлете на деревянной тарелке с последующим коллективным мытьем посуды. То и другое его не удивило бы. В действительности угощение состояло из вкусного куриного рагу с травами в горшочке, салата и сыра. Вино представляло собой дешевое терпкое бордо, зато его было много, а Дэлглиш, далеко не сноб по винной части, никогда не придерживался мнения, что единственная альтернатива хорошему вину – полная трезвость. Поэтому теперь он сидел, довольный и почти счастливый, в легком подпитии, и разглядывал столовую, такую огромную, что они вчетвером выглядели за простым дубовым столом карликовыми куклами.

      Здесь нетрудно было понять, что дом – то, что осталось от монастыря, а комната когда-то служила в нем трапезной. Это был сильно увеличенный вариант гостиной в «Пентландсе», только тут закопченные от времени дубовые балки под крышей изгибались, как живые деревья, и терялись на высоте двадцати футов, над колеблющейся сферой, образованной шестью высокими свечами, зажженными на столе. Камин тоже представлял собой каменный очаг, как в «Пентландсе», только вшестеро больше, поэтому смахивал на небольшую пещеру, в которой толстые поленья горели ровно, как уголья. Шесть арочных окон, выходящих на море, были закрыты ставнями, но Дэлглиш слышал проникавший сквозь них рокот волн, а иногда и тихий стон – свидетельство крепчающего ветра.

      Эллис Керрисон, сидевшая напротив Синклера, была спокойной полной особой, отлично владевшей собой, уверенной в себе и озабоченной, на взгляд Дэлглиша, только тем, чтобы накормить Синклера досыта. Когда их знакомили, у него возникло ощущение, будто они уже встречались и он хорошо знает ее. Причина этого стала ясна ему сразу. Эллис являлась живым воплощением миссис Ной из его детской книжки «Ноев ковчег»: такие же прямые волосы, гладкие, как масляная краска, собранные от середины назад и завязанные на затылке в маленький аккуратный узел, та же коренастая фигура, неожиданно узкая талия и запоминающееся лицо: круглое, краснощекое, с горящими глазками-бусинками. Даже одежда на ней была знакомая: простое черное платье с длинными рукавами и узкими полосками кружев на вороте и манжетах. Все вместе напоминало о дурном настроении, которое в детстве охватывало Адама в доме отца-викария