Неестественные причины. Тайна Найтингейла. Филлис Дороти Джеймс

упаковка, но сам продукт всегда будет пользоваться спросом. Полагаю, вашим четыремстам фунтам в ближайшие три года ничего не угрожает.

      Ему показалось, будто Элизабет отвесит ему пощечину. Но она, как ни удивительно, всего лишь рассмеялась и отошла от изгороди.

      – Я это заслужила. Нельзя относиться к себе чересчур серьезно. Простите за то, что утомила вас. Вы, наверное, направляетесь в «Сетон-Хаус»?

      Дэлглиш кивнул и изъявил готовность передать что-нибудь на словах Сильвии Кедж, если она окажется там.

      – Сильвии – ничего: зачем вам оказывать услугу моей тетушке? А Дигби передайте, что у нас для него всегда накрыт стол, пока все не уляжется, если он, конечно, захочет прийти. Сегодня это лишь холодное мясо и салат, так что он немного потеряет, если не придет. Вряд ли Дигби захочет зависеть от Сильвии, они ненавидят друг друга. Сразу предупреждаю, старший инспектор: не выдумывайте лишнего. Я не прочь подвезти Дигби до дому и покормить его денек-другой, но не более. Меня не привлекают гомосексуалисты.

      – Я и не думал, что они вас привлекают, – отозвался Дэлглиш. Она покраснела и поспешно отвернулась. Побуждаемый всего лишь любопытством, он продолжил: – Но кое-что меня озадачивает. Когда Дигби позвонил вам, чтобы попросить встретить его в Саксмундхэме, откуда он знал, что вы не в Кембридже?

      Элизабет оглянулась и без страха и смущения выдержала его взгляд. Вопрос ее даже не рассердил, наоборот, вызвал смех.

      – Я как раз гадала, когда кто-нибудь сообразит спросить об этом. Надо было предвидеть, что это будете вы. Ответ прост: случайно я встретила Дигби во вторник утром в Лондоне, на станции подземки «Пиккадилли». Я ночевала в Лондоне одна, а значит, у меня, похоже, нет алиби… Вы скажете об этом инспектору Реклессу. Конечно, скажете!

      – Нет, – ответил Дэлглиш. – Вы сообщите ему сами.

11

      Морису Сетону повезло с архитектором, и его дом обладал всеми достоинствами хорошего жилища: на этом месте нельзя было представить ничего другого. Серые каменные стены высились над вереском в самом высоком месте мыса Монксмир, из окон открывался вид на север, на бухту Соул, и на юг, на болота, на птичий заповедник и дальше, до мыса Сейзуэлла. Сам дом был непритязательным и приятным, в форме буквы L, двухэтажным. До обрыва над морем от него оставалось всего полсотни ярдов. Вероятно, этим изящным стенам, как и бастиону Синклера, предстояло рано или поздно обрушиться в Северное море, но пока что они стояли. Скалы здесь были такими мощными и высокими, что создавали впечатление надежности. Длинная сторона буквы L была обращена на юго-восток и почти полностью состояла из окон с двойным остеклением, открывавшихся на мощенную камнем террасу. В этом месте Сетон приложил руку к планировке. Дэлглиш удивился бы, если бы архитектор сам установил на краях террасы резные вазы, в которых теперь чахли какие-то кустики, сломленные холодными ветрами суффолкского побережья, а над террасой подвесил опирающийся на низкие столбы козырек с выгравированной готическим