Нет человека – нет проблем!. Марина Серова

Всеволод Вячеславович велел мне перестелить постель в триста двенадцатой.

      – А что, у нас уже санитарки перевелись? – насупилась медсестра.

      – Не знаю, Всеволод Вячеславович велел, я побоялась спорить, он сильно не в духе, – попыталась оправдаться я. – Он сейчас на втором, сказал, что придет, проверит.

      – Дурдом! – возмутилась девушка и велела мне идти, куда шла, крикнув напоследок: – Постучите, вам откроют.

      Дверь в триста двенадцатой оказалась действительно закрытой. Стучаться я не стала. В ход пошли отмычки. Пара несложных пассов – и я уже внутри, в одноместной палате для VIP-персон. Человек на постели, укутавшийся в плед, смотрел телевизор. Мое появление заставило больного подпрыгнуть на кровати и застыть с открытым ртом. Я щелкнула выключателем на стене. Вспыхнул свет.

      Архитектор, красавец-мужчина, жгучий брюнет с правильными чертами лица, смуглой кожей, широкоплечий, судя по прыгучести, был живее всех живых. Хотя по телефону плакался, говорил, что при смерти, рассказывал, как ему сделали харакири наемные убийцы.

      – Кто вы такая? – сдавленно вскрикнул Феофанов, прожигая меня взглядом карих глаз.

      – Если угадаете с первого раза, то в награду получите травяную клизму, а также бесплатное промывание желудка раствором соды, – сообщила я ему голосом ведущей телепрограмм. – Даю подсказку: белый халат, стетоскоп. Ну? На кого я похожа?

      – Очень смешно, – проворчал Феофанов недовольно. – Я вас раньше не видел. Где Юля, которая приходила раньше?

      – Я новенькая. Юля в декрет ушла, – бросила я, решительно направляясь к кровати. – Встаньте, мне нужно перестелить постель. – Как я и предполагала, Феофанов, даже не поморщившись, встал и отошел в сторону.

      – Как ушла в декрет? – с пришибленным видом спросил он.

      – Вы что, имеете к этому какое-то отношение? – осведомилась я, бросив узел с бельем на кровать.

      – Нет, – затряс головой Феофанов, – мы были с ней едва знакомы.

      – Так, дайте я посмотрю ваше ранение, – приступила я к архитектору.

      – Вы же собирались перестилать постель! – запротестовал Феофанов. – У вас вообще есть соответствующая квалификация?

      – Насчет квалификации не переживайте, – ответила я, бесцеремонно задирая Феофанову пижаму. – Дайте-ка взглянуть, что у нас здесь? Вы не находите, Виктор Арсентьевич, что ваше здоровье важнее перестилания постели?

      – Да, конечно, но мне хотелось, чтобы опытный хирург… – начал Феофанов и вскрикнул, когда я сорвала жиденькую повязку, прилепленную к его боку. – Что вы делаете?

      Я не ответила, рассматривая поверхностный порез в районе печени. Умело наложенные швы, рана практически затянулась. Прилепив повязку на место, я цыкнула на расшумевшегося Феофанова:

      – Тише. Вы всех перебудите. В отличие от вас у них действительно серьезные проблемы, а не такие царапины.

      – Знаете, юная леди, вас вообще это не касается, – злобно заметил архитектор, заправляясь, – делайте свое