Цитадель в огне. Гай Юлий Орловский

кончилась, – пояснил чародей. – Совсем. Не паникуйте… Тихо-тихо!.. Талисман, как кувшин с вином, что непонятно?.. Если вино выпито, нужно наполнить снова.

      Гнур спросил расстроенно:

      – Как наполнить?.. Давайте быстрее, я на очереди за Страгом! Такое себе жилище придумал, все удавитесь.

      – Талисман сам наполняется, – объяснил чародей. – Но как долго… не знаю. У меня таких никогда не было, как вообще никогда и ни у кого. Придется ждать. Если бы не потратили тогда так много на первую Цитадель, хватило бы… А так, ждите. Небесное Золото, пока летело через пространства, накопило много магической мощи, но вы почти все израсходовали на строительство исполинской Цитадели… ну и размах у вас!.. Как у всех нищих… Теперь ждите, когда Талисман снова накопит мощь.

      Гнур охнул.

      – И сколько ждать?

      Чародей ответил с неохотой:

      – Знал бы, было бы проще.

      – А вдруг это годы?

      – Вряд ли, – ответил чародей. – Но и когда наберет магию, все-таки посоветовал бы расходовать силы Талисмана бережнее. Вам предстоит совершить много нужных…

      – И великих!

      – И великих дел, – согласился он. – Если только не будете расходовать направо и налево.

      – Только на нужное, – подтвердил Гнур торжественно. – Мне на нужное, а остальным можно не давать вообще. Обойдутся! Зачем нам массовость? Мир держится на гениях и подвижниках.

      Лотер прорычал мощно:

      – Потише, жаба зеленая. Тебе дадим последним. Больно наглый.

      Гнур, игнорируя могучего оборотня, повернулся к Теонарду. Тот сидит смирный и спокойный, поглядывает в сторону своего замка с, что не замок, а скорее башня, куда успел перетащить клетку с голубями.

      – Скотина, ты догадывался? – спросил гоблин зло. – Или просто повезло?

      Теонард ответил пренебрежительным голосом, но все же многие уловили в его голосе виноватую нотку:

      – Я не чародей, откуда мог знать? Но сильным да решительным судьба дует в спину, а трусам в харю. Ну, ты понял, о ком я.

      – Сильный и решительный здесь я, – объявил Гнур. – Но я думаю о великом, поэтому меня могут обманывать мелкие люди по разным мелочам.

      – Значит, – сказал Теонард миролюбиво, – в следующий раз судьба даст тебе больше. Потом догонит и еще даст.

      Виллейн прислушался, буркнул:

      – Хорошо даст. Чародей, что нам теперь?

      Чародей развел руками.

      – Ждать. Нет, я не останусь, у меня дел невпроворот. Но присматривать за вами буду. Издали.

      – Через волшебное зеркало? – спросил Виллейн жадно.

      – Предмет неважен, – ответил чародей. – Я могу смотреть не только через зеркало.

      Мелкинд раскрыл рот, чтобы расспросить о предметах, в которые можно зреть другие миры, но лицо чародей стало таким, словно уже не здесь, а где-то далеко, смотрит в глаза вечности.

      Он поднял правую руку, пальцы заиграли, будто перебирает невидимые струны, глаза побелели. Где-то в небе послышался вой, такой тоскливый и зловещий, что всем сразу захотелось укрыться где-нибудь поглубже,