Литерсум. Проклятие музы. Лиза Розенбеккер

обычно бывает из-за симпатии к человеку.

      Я покачала головой.

      – Послушай. Если хочешь, я могу попи́сать в стаканчик. Но кроме высокого содержания кофеина и сахара ты там ничего не найдешь.

      Фред с отвращением скривил лицо.

      – Спасибо, пожалуй, откажусь. Но если я узнаю, что ты мне врешь и не дай бог втягиваешь в это других, можешь даже не приходить. Договорились? Я не потерплю наркотиков в своей фирме.

      Неужели все сговорились против меня? Это было уже третье предупреждение за последние дни. Или у меня просто замечательно получалось впутываться в неприятности? Я сделала глубокий вдох, прежде чем ответить что-нибудь, о чем потом бы сожалела.

      – Извини. Обещаю, я не буду употреблять наркотики. И я не имею к ним никакого отношения. Это всего лишь усталость. – Чтобы не дать ему передумать, я крепко одной рукой схватила тележку с газетами и потянула вторую руку. Фред провел пальцами по густой бороде и оставил на ней немного чернил.

      – Ну хорошо, – сказал он. – Я верю тебе. Но тебе срочно стоит поспать, девочка. – Мужчина протянул мне листок, я быстро схватила его, чтобы он не успел передумать.

      – Я посплю, если мне за это кто-нибудь заплатит.

      Покачав головой, Фред развернулся, а я отправилась по маршруту, который сегодня был почти в два раза длиннее, чем обычно, но это принесло бы соответствующие деньги.

      Когда через пару часов я вернулась домой, мои пальцы были ледяными. Мало того, что это раннее утро, так еще и солнце скрылось за облаками: они словно хотели забрать все согревающие лучи себе. Когда придет зима, такой холод будет стоять весь день. Возможно, мне стоит наконец применить магию и на совсем ужасные дни перебраться в тепло, туда, где царит лето. Например, в Новую Зеландию. Это было возможно. Я могла отправиться туда в любое мгновение. Нельзя лишь было взять с собой работу, а на одни дизайнерские задачи я бы не протянула. И эмигрировать… Нет. Невозможно. До сих пор я ни разу не отправлялась дальше чем на два квартала от дома, хотя могла побывать где угодно. План изначально был другим. В день восемнадцатилетия мне хотелось сбежать как можно дальше от дома и матери… Но когда этот день настал, у меня ничего не вышло. Я не могла оставить ее в беде, а когда уезжала куда-то далеко, это ощущалось именно так. И хотя я ей ничего не была должна, мне хотелось находиться поблизости на случай непредвиденных ситуаций. А такие рано или поздно случились бы, учитывая образ жизни моей матри… У надлежащих служб был мой номер, они могли со мной связаться. Понятия не имею, что тогда заставило меня дать его без ведома матери, но этого уже не изменить. Я сама оставила несколько ниточек, и теперь мне с этим жить.

      Но небольшая вылазка не помешала бы. Прямо сейчас, ведь имитированные книжные миры были уже недоступны.

      И почему тебе всегда нужно найти предлог?

      Иногда я ненавидела свою совесть. Почти так же, как и будильник.

      Как будто в качестве мести за эту мысль