Полнолуние. Светлана Поделинская

способен видеть только изящный изгиб ее спины и не заметил, что удаляющаяся фигура Лауры напоминает куклу на шарнирах. Казалось, девушка пребывает в собственном замкнутом пространстве, она словно запуталась в себе. Ее жесты были скованными, будто бы она двигалась в узких границах своей воли и одержимости. Вдруг Лаура обернулась и посмотрела на него с лукавой улыбкой.

      – Я всегда спешу, такой уж у меня характер.

      – Послушай, – быстро проговорил Мэтт, боясь спугнуть ее, – профессор Филандер и я приглашаем тебя к нам посмотреть коллекцию древностей.

      Поначалу Лаура не заподозрила неладного. Этот симпатичный парень внушал ей доверие, а она чувствовала себя одиноко и томилась скукой. Однако раздумывала она так долго, как если бы Мэтт сделал ей вместо банального приглашения на дружеский вечер предложение руки и сердца.

      – Почему профессор зовет именно меня? – настороженно спросила Лаура.

      Ее глаза казались голубыми и яркими, как летнее небо после дождя, скрывая в самой глубине каплю бессмертного холода. И сейчас их пристальный взгляд держал Мэтта в напряжении всех его душевных сил, так что он не смог ответить сразу – с Лаурой время бежало незаметно.

      – Я думал, тебя заинтересуют древности, – наконец произнес Мэтт извиняющимся тоном. – Ты производишь впечатление самой серьезной девушки в группе.

      – Я? – изумилась она и рассмеялась серебристым смехом, который еще долго покалывал сердце собеседника отзвуками далеких колокольчиков.

      Внешне Лаура производила впечатление обычной девушки – беспечной, кокетливой и непредсказуемой. Она протянула руку, сорвала с куста цветок жасмина и прижала к лицу, вдыхая до боли родной аромат духов Эдгара. На кончике ее носа осталась желтая пыльца, но мертвый цветок не мог помочь ей в принятии решения, и разочарованная Лаура отбросила его в траву.

      – Ну что ж, пойдем, – согласилась она.

      Лаура развернулась и направилась в другую сторону. Мэтту было непросто приноровиться к ее стремительной походке. Девушка ему нравилась, она привлекала своей недосягаемостью. Если бы Мэтт уловил в глазах Лауры отголоски ее мыслей, он сумел бы распознать ее душевный голод и возрастающую до бесконечности тоску. Однако он оказался бессилен прорваться сквозь золотистый ореол ее одиночества – трепетный, как пламя, но нерушимый. Это все равно что дотронуться до мимолетного ветерка или обнять воздух.

      «Да, есть в ней что-то нечеловеческое… даже бесчеловечное, – подумал Мэтт, не желая соглашаться с этим неприятным чувством, пробуждающим в нем сопротивление. – Но это не первобытная жестокость, а нечто другое, более сложное. Нет, я не могу поверить, что она вампир. Она живет, дышит, чувствует…»

      Лаура ускорила шаг, увидев белые стены «Магдалы». Правое крыло особняка, где проживал профессор, показалось бесцветным отражением ее части дома – все так похоже, но отталкивающе чужое. Рядом не росли деревья, и поэтому отсутствовал узор светотени, что оживлял каждую завитушку на колоннаде левого крыла. Подступ к главной