Песни/Танцы. Алексей Ручий

пронеслась какая-то маленькая пустынная станция, освещенная несколькими фонарями. В их смутных отблесках, светомузыкой проскакавших по нашему вагону, я смог разглядеть свою соседку лучше.

      Симпатичное, немного детское лицо. Рыжие волосы и зеленоватые глаза. Небольшой носик и пухлые губки. Она мне понравилась.

      – Интересная книга? – спросил я ее.

      – Да, интересная.

      – А о чем?

      – Ну как вам сказать… – она улыбнулась, – обо всем.

      – Понятно, – улыбнулся и я.

      Свет в вагоне притушили до минимума, большинство уже легло спать. Кругом царил полумрак, лишь изредка прорезаемый сполохами пролетающих мимо окон фонарей. Интересно, в такой темноте действительно можно читать?

      – А вы военный? – спросила меня соседка спустя некоторое время.

      – Теперь уже нет, я домой еду – на дембель.

      – В Петербург?

      – Да. А вы?

      – Я тоже в Петербург. Кстати, давайте на «ты».

      – Давайте. Точнее, давай.

      Она негромко рассмеялась.

      – Меня Женей зовут. – И она протянула через стол ко мне свою небольшую ручку.

      Представившись, я легонько пожал ее влажные теплые пальцы.

      Мимо прошла проводница. Стукнула дверь в конце вагона.

      – А ты тоже домой едешь? – спросил я свою новую знакомую.

      – Нет, в гости. К знакомым. Я в Москве учусь.

      – Понятно. И на кого учишься?

      – На журналиста.

      – Интересная, должно быть, профессия.

      Она легонько улыбнулась.

      – По-разному. Но мне пока нравится.

      На сей раз улыбнулся я:

      – Почему пока?

      – Ну, кто же знает, что будет через год или два, я пока только на втором курсе учусь.

      – Думаешь, что разочаруешься?

      – Не знаю, все может быть. А ты кто по специальности?

      – Свободный художник.

      – В смысле?

      – Ну, как-то так. Учился на юридическом, но понял, что не мое. Разочаровался, как ты говоришь. Зато в армии пригодился. Теперь вот думаю: кем дальше быть. Может, на философский пойду.

      Проводница снова прошествовала мимо нас – на сей раз в обратном направлении, к себе в купе.

      – Чего не спите? – походя, спросила она.

      – Не хочется, – ответил я за нас обоих.

      Она не произнесла больше ни слова и молча удалилась.

      – А почему на философский? – спросила Женя.

      – Не знаю, хочется.

      – И кем будешь?

      – Философом, – улыбнулся я.

      Мы помолчали. Я решил сходить перекурить.

      – Я пойду покурю, хорошо? Если хочешь, можешь ложиться спать.

      – Я не хочу.

      – Ладно, как знаешь.

      Я стоял и курил в тамбуре, сквозь мутное стекло на двери вагона проносились блеклые пятна фонарей, один раз проскочил встречные поезд. Мелькали километровые столбики, ведя свой нескончаемый счет, ползли минуты, часы… я приближался к дому.

      Вышел