Катунь Коварная. Олег Ершов

со своим тупым упрямством, только коровам хвосты заносить, да доярок соблазнять на сеновал в навозных сапогах. Слава Богу, здоровье как у летчика. – Усмехнувшись, взбодрился он, неторопливо зашагав на свет фонарей. Из-за поворота вынырнули несколько урчащих мотоциклов, разрезая сельскую темноту лучами света фар, неся на себе местных деревенских седоков. Эскадрон железных коней молниеносно пронесся мимо Петрикова, оставляя за собой женский визг, громкий рык моторов и гарь выхлопных газов бензина, густо перемешанного с моторным маслом.

      – Да! Молодежь не спит. – Едва успев увернуться от внезапного эскорта, вслух произнес Петриков. Как бы не попасть под раздачу деревенских пацанов. – Сплюнув сквозь зубы в сторону, насторожился он, подходя к старому деревянному зданию местного дома культуры.

      – Вот будет смеху-то, если завтра приду на работу со «звездами» под глазами. – Глядя на большой висячий замок, выдающий себя за строгого сторожа культуры большого села, присвистнув, удивился Петриков. Висячий на длинном железном пробое, перетягивая поперек как пояс старую деревянную дверь, черный замок всем своим видом давал понять пришедшим, что вся культура сегодня заканчивается здесь. Петриков достал пачку «Примы» из бокового кармана пиджака и глянул на часы. Стрелки японских часов показывали без пятнадцати двенадцать. Прикурив сигарету, он обратил внимание на старую деревянную вывеску, покрашенную неоднократно в красный цвет, большими золотыми буквами на которой было написано «ДОМ КУЛЬТУРЫ». Чуть ниже мелким шрифтом следовало «время работы».

      – Так, начало работы в 10:00 окончание в 22:00. Видно опоздал, – иронически произнес Петриков, сплевывая слюну. Постояв еще некоторое время и докурив сигарету, он отправился в свою гостиничную комнату. Не дойдя до гостиницы буквально метров сто по центральной улице, к нему с громким шумом подкатила орава мотоциклистов. Взяв его плотным железным кольцом, они остановились и заглушили моторы. Петриков, немного испугавшись, осмотрелся. Он почувствовал, как его сердце забилось в груди в такт тех самых японских часов, приобретенных далеко на побережье Тихого океана у незнакомого спекулянта.

      – Ну, вот и все. Сейчас будут бить. – Утвердительно стал настраивать себя Петриков, оглядывая незвано прибывших незнакомцев. – Прогулялся! – подумал он, считая местных здоровяков. – Одиннадцать пацанов, и пять девчонок сзади на сидениях! Многовато для одного, но ничего не поделаешь. Сам дурак, подышать свежим воздухом потянуло. – Сжав свой большой кулак приготовился он.

      – Дядь, дай закурить! – басистым голосом, спросил патлатый здоровяк с молодыми темными усиками, сидевший за рулем старой «ЯВЫ», сидение которой было обтянуто красным бархатом, снизу обшитым болтающейся бахрамой, срезанной с бархатной скатерти.

      – А спички-то есть? – настраивая шутливый разговор, спросил Петриков на всякий случай, оборачиваясь назад.

      – Спички-то