Крадуш. Чужие души. Ольга Болдырева

старик переписывал манускрипт, дотошно сверяясь с лежащим рядом ветхим оригиналом. Во второй – на широком подоконнике сидел юноша, перебирая струны гитары, и смотрел на окна борделя с рассеянным выражением лица.

      И юноша, и старик производили гнетущее впечатление: бедная одежда и потрепанный вид обоих складывались в типичную картину кварталов, соседствующих с трущобами, где жизнь обителей редко бывает счастливой.

      Оранжевый свет, падая на потрескавшиеся стены, вызолачивал дикий виноград, оплетший «колодец». Конечно, можно было попробовать с карниза пробраться на крышу, а уже дальше поискать удобный спуск, но я решил не торопить события.

      Тем более под дверью раздалось шарканье, а затем – шепот.

      – Господин, вы звали? – Голос я узнал. Фаби, кажется.

      – Что происходит? Почему я заперт?

      – Простите, вы были без сознания, а в открытую дверь мог вломиться кто-то посторонний. Мадам сказала, что другим вас лучше не видеть, даже велела всем помалкивать. Вы не подумайте ничего! Мы очень благодарны за Дафну! Откроем дверь утром, когда клиенты разойдутся. Но если вы настаиваете, мы конечно же не станем держать вас взаперти, господин! Позвать мадам?

      От сердца отлегло. Понимание безопасности в борделе было своеобразное, но я не мог не отметить попытку Костанцо не распространяться о чудно́м визитере.

      – Спасибо, не нужно, я подожду.

      Желудок издал противную трель, напомнив, что со вчерашнего утра я ничего не ел.

      – Только… ты не могла бы принести немного еды?

      – Конечно, господин. Ожидайте. – Прижавшись ухом к двери, я различил удаляющиеся шаги.

      Музыка внизу в этот момент стала особенно пронзительной, и я только посочувствовал переписчику и барду, а также остальным жителям соседних домов. Со здоровым сном у всей улицы, уверен, есть проблемы.

      Фаби вернулась через несколько минут.

      В замке повернулся ключ, и девушка, размалеванная косметикой и приторно надушенная, протянула мне блюдо с овощами и графин с водой.

      – Что там у тебя, красотка? – за спиной у блудницы раздался пьяный мужской голос, и я чуть не уронил графин.

      – Так, мелочи, милый! – Фаби весело подмигнула мне и снова закрыла дверь.

      Я остался наедине с четким пониманием, что ни за какие блага не соглашусь выйти из комнаты, пока в борделе остается хоть кто-то из клиентов.

      Пристроив нехитрый улов на стоящем рядом с окном столе, я грустно осмотрел пищу. Жаловаться, конечно, не на что – так-то порции хватит, чтобы насытиться, и безусловно, есть овощи полезно. Но я-то надеялся хотя бы на пару кусочков мяса! Без удовольствия захрустев салатным листом, я решил, что обитательницы «Женского дома» оказались жертвами слухов, мол, эльфы поголовно вегетарианцы.

      Не зря не люблю легенды о собственном народе. Правды в них днем с огнем не сыщешь. Одно разочарование, а не перворожденные.

      Да и графин могли бы наполнить разбавленным вином, а не водой. Или