Черный кофе со льдом. Марина Серова

он не обязан подставлять свою голову под пули и даже под рукоятки пистолетов.

      – Что-нибудь пропало?

      – Пока я не уверен, что могу об этом говорить. Не знаю, насколько это серьезно.

      – Я знаю, насколько это серьезно. Чтобы вскрыть ваш сейф, нужен профессионал – это немалые деньги, и он к тому же не станет рисковать по мелочам. И вооружены эти двое были так, как будто банк грабить собрались. Похоже, им очень понадобилась ваша «несерьезная» вещь.

      Я присела в кресло и приложила к затылку лед. Несмотря на боль, у меня внутри что-то свербело – это азарт детектива, натолкнувшегося на интересное дело. Вскрытый сейф – это не дурацкая кассета. Здесь есть чем потешить свою профессиональную гордость. Не откладывая в долгий ящик, я предложила:

      – Виктор Вениаминович, раз уж вы так решительно настроены против милиции, может, поручите расследовать это ограбление мне? Два дела по цене одного, – позволила я себе пошутить.

      Однако Денисов не обратил внимания на мой юмор. Он был бледен и серьезен. Нервозность его куда-то улетучилась, и голос стал жестким, как вчера по телефону.

      – Я пока не уверен, что мне следует кого-либо посвящать в эту проблему. Мне надо разобраться во всем самому.

      Увидев, как сильно изменилось мое выражение лица (я и не пыталась это скрыть – слишком много тайн, а с детективом надо как с врачом – рассказывать все), он добавил более мягко:

      – Обещаю обо всем хорошенько подумать и в случае необходимости за помощью обратиться именно к вам.

      Ну спасибо! Утешает меня, словно ребенка, которому не досталась конфета. Я совсем обозлилась.

      – Интересно, сколько вы думали, прежде чем обратились ко мне с той дурацкой кассетой. – Что же это делается, откровенно хамлю клиенту.

      Да к черту все! Пошел бы Денисов со всеми своими деньгами куда подальше. Меня чуть не убили, а он: «Забудь, Танюшенька, ничего серьезного».

      – Это разные вещи, Таня, – кассета, из-за которой может поболеть голова, и бандиты, которые могут освободить от этой головы. Я все-таки надеюсь, что кассета – всего лишь чья-то глупость, но мне нужно знать, кто этот шутник.

      Я была в бешенстве, но постаралась взять себя в руки. Ничего не поделаешь: клиент всегда прав.

      – Что вы думаете о кандидатуре Соколова? – спросила я уже спокойным тоном.

      Виктор Вениаминович рассмеялся:

      – Да нет, что вы. Конечно, он большой шутник и балагур, но эта шутка не в его духе. Обычно вкус и чувство меры ему не изменяют.

      Время, отведенное на нашу операцию, подходило к концу. Мне пора было собираться.

      – Так что же, шантажисты так и не перезвонили? – спохватилась я. Денисов ответил:

      – Был еще один телефонный звонок, когда я переносил вас из прихожей в кабинет. Я опять не успел подойти к телефону. Но в этом не было смысла: вы были без чувств.

      Это что, упрек? Ничего себе! Хотя по сути он прав: со своей задачей я не справилась. Но обстоятельства были вполне форсмажорные. Однако мне показалось, вернее это было соверше�