По ту сторону звезд. Книга 2. Кристофер Паолини

на удивление равнодушен к тому, куда движется «Рогатка» и что произойдет, когда они туда прибудут. Когда она спросила, в чем дело, он ответил:

      [[Итари: Волна сама идет, куда ей вольно.]]

      Когда медуза вернулась в шлюз, Кира заскочила на камбуз, чтобы наскоро перекусить, а затем снова поднялась в рубку. Как раз подошла и Нильсен. Первый помощник раскраснелась, на ее глазах были слезы.

      – Все в порядке? – спросил Фалькони через стол с голографическими экранами.

      Нильсен кивнула и опустилась в кресло.

      – Моя семья цела, но дочка, Янн, лишилась дома.

      – На Венере? – уточнила Кира.

      Нильсен шмыгнула носом и разгладила рукой свою коричневую рубашку.

      – Весь облачный город был сбит. Она едва спаслась.

      – Черт, – нахмурился Фалькони. – Но, по крайней мере, она жива.

      На минуту они замолчали. Затем Нильсен напряженно огляделась.

      – Где Вишал?

      Фалькони рассеянно махнул рукой в сторону задней части корабля.

      – Пошел проверить медотсек. Сказал, что хочет осмотреть пару морпехов.

      – Он жил на цилиндрической космической станции здесь, в Солнечной системе, верно?

      На лице Фалькони отразилось беспокойство.

      – Разве? Он никогда мне не рассказывал.

      – Ох уж эти мужчины! – раздраженно сказала Нильсен. – Если бы ты потрудился спросить, ты бы знал…

      Она встала с кресла и вышла из рубки.

      Фалькони посмотрел ей вслед с легким недоумением. Он взглянул на Киру, словно надеясь, что та объяснит эту сцену. Она пожала плечами и вернулась к просмотру новостей в дополненной реальности.

      Межзвездная война тянулась предсказуемо медленно (даже с учетом тех технологий, которыми обладали медузы), но все сводки были удручающе однообразными. В других колониях происходило то же, что на Вейланде (хотя сражения в Мире Стюарта были по масштабам сопоставимы с боями в Солнечной системе).

      После медуз явились жути. Месяц за месяцем их становилось все больше и больше, так что настал момент, когда интенсивность боев ОВК с медузами и жутями сравнялась. С каждым появлением монстры принимали все новые и новые формы, как будто постоянно мутировали. Но скорее всего, подумала Кира, руководящий ими разум – ненасытная Утроба, возникшая из-за дьявольского слияния человека, вранауи и Кроткого Клинка, – лихорадочно, неистово, безумно, хаотично экспериментировал, чтобы найти наилучшую форму плоти для сражений.

      Мысль о жестоких муках, которые испытывали и причиняли жути, внушала Кире отвращение.

      Она не удивилась, узнав, что во время войны человечество сплотилось как никогда. Даже жители Шин-Зара забыли о своих разногласиях с Лигой и тоже выступили против общих врагов. Какой смысл длить внутреннюю рознь, когда атакуют монстры, порожденные тьмой?

      И все-таки, хотя все люди объединили усилия в борьбе с врагом, отбиться они не могли. Даже по отрывочным новостям было ясно, что люди терпят поражение. Человечество терпит поражение, несмотря на все