Я люблю тебя и небо. Валерий Брюсов

этот светлый вечер мая,

      В этот час весенних грез,

      Матерь бога пресвятая,

      Дай ответ на мой вопрос.

      Там теперь сгустились тени,

      Там поднялся аромат,

      Там он ждет в тоске

                               сомнений,

      Смотрит в темень наугад.

      Поцелуи, ласки, речи

      И сквозь слезы сладкий смех…

      Неужели эти встречи —

      Только сети, только грех?

      В тусклых днях унылой прозы,

      Нежеланного труда,

      Час свиданья видят грезы,

      Светит дальняя звезда.

      Неужели искру рая

      Погасить и встретить ночь?

      Матерь бога пресвятая,

      Ты сумеешь мне помочь!

      Ты услышишь, Матерь-Дева,

      Горький девичий вопрос

      И ответишь мне без гнева

      В этот час весенних грез.

      6 декабря 1895

      Одна

      («Нет мне в молитве отрады…»)

      Нет мне в молитве отрады,

      Боже мой, как я грешна!

      Даже с мерцаньем лампады

      Борется светом луна.

      Даже и в девичьей спальне

      Помнится дремлющий сад,

      А из киотов печальней

      Лики святые глядят.

      Боже, зачем искушенье

      Ты в красоте создаешь!

      В лунном немом освещеньи

      Был он так дивно хорош.

      Тихо склонялися клены,

      С неба скользнула звезда…

      Здесь перед светом иконы

      Вся я дрожу от стыда.

      Сжалься, отец правосудный,

      Дай утешенье в тоске…

      В лунных лучах изумрудный

      Луг опускался в реке.

      Шли мы дорожкой… и словно

      Я отвечала «люблю»…

      Боже мой, как я греховна,

      Чем я свой грех искуплю!

      21 апреля 1894

      Летучая Мышь

      Весь город в серебряном блеске

      От бледно-серебряных крыш, —

      А там, на ее занавеске,

      Повисла Летучая Мышь.

      Мерцает неслышно лампада,

      Белеет открытая грудь…

      Все небо мне шепчет: «Не надо»,

      Но Мышь повторяет: «Забудь!»

      Покорен губительной власти,

      Близ окон брожу, опьянен.

      Дрожат мои руки от страсти,

      В ушах моих шум веретен.

      Весь город в серебряном блеске

      От бледно-серебряных крыш,

      А там у нее – к занавеске

      Приникла Летучая Мышь.

      Вот губы сложились в заклятье…

      О девы! довольно вам прясть!

      Все шумы исчезнут в объятьи,

      В твоем поцелуе, о страсть!

      Лицом на седой подоконник,

      На камень холодный упав,

      Я вновь – твой поэт и поклонник,

      Царица позорных забав!

      Весь город в серебряном блеске

      От бледно-серебряных крыш,

      А там – у нее, с занавески, —

      Хохочет Летучая Мышь!

      27 сентября 1895