Тайная жизнь Лизы. Крис Манби

Перед моим внутренним взором уже стояла вереница маленьких обрезанных пенисов, перебинтованных, словно армия раненых солдат. – Но ведь, кажется, сам он при этом короче не становится? – спросила я.

      – Вроде нет, – ответила Мэри. – Вроде бы обрезают только крайнюю плоть. Но всю ли ее обрезают, как думаешь? Или только отрезают кусочек?

      – Какой смысл отрезать половину, – предположила я. – Наверно, раз уж резать – то под корень.

      За разговором мы дошли до морозильного прилавка. Мужчина, до этого вертевший в руках мясную нарезку, внезапно раздумал ее покупать.

      – Видимо, есть и гигиенический аспект, – сообщила мне Мэри, выудив жухлую сосиску и используя в качестве пособия. – Началось все именно с этого. Исторически. Таким образом мужикам под кожу не попадают микробы.

      – Но разве, если эта штука открыта, она не становится более уязвимой? – возразила я. Мы с Мэри вообще любили вести интеллектуальные беседы.

      – Ничего подобного, – твердо ответила Мэри. – И это не единственный плюс. Джемима из моей группы по нейрофизиологии говорит, что так гораздо лучше для орального секса. Во-первых, какая экономия времени, ведь голый конец гораздо чувствительней к стимуляции. А во-вторых…

      – …не будет просить бутерброд с беконом? – усмехнулась я, разглядывая пакет с корейкой.

      – Точно, – хохотнула Мэри. – Но тогда и правда не надо бояться дрожжей.

      Мы посмотрели друг на друга и поморщились. Я знала, что она имеет в виду, как, к сожалению, и большинство девушек. Мэри швырнула сосиску к ее подружкам. И видимо, не только потому, что в силу высоких моральных принципов она вынуждена была придерживаться вегетарианства.

      – О боже! Мне вдруг пришло в голову самое страшное, – сказала она, бледнея и шатаясь. Она схватила меня за руку и в ужасе зашептала: – Представь себе, что надо сделать Биллу минет. Ты должна сделать ему минет, или на рассвете всю твою семью расстреляют религиозные экстремисты.

      – Прекрати, – взмолилась я.

      – Ты можешь хотя бы об этом подумать?

      – Я изо всех сил пытаюсь не думать об этом…

      – А надо, Лиз. Я не могу нести это бремя в одиночку. Представь себе. Для начала тебе придется содрать с него все цветастые обмотки, которые обычно висят на двери его комнаты. Представь: он пробежал двенадцать миль, потом два часа греб на реке и… и… – она поперхнулась. Поперхнулась от одной только мысли!

      – Ладно. Пойдем отсюда, – сказала она, потянув меня к выходу.

      – А как же наши покупки? – спросила я.

      – Я сейчас даже и думать о них не могу. Кажется, меня сейчас стошнит.

      У нас в тележке были только сливки и три зеленых банана, поэтому мы бросили ее у холодильного прилавка и ринулись на спасительный свежий воздух.

      – Как ты? – спросила я, догоняя Мэри, согнувшуюся пополам в припадке тошноты и истерического хохота.

      – Сейчас отдышусь, – ответила она выпрямившись, но продолжая хохотать. – Знаешь, кажется, я придумала новую диету. Она называется минетная диета. Весь необходимый белок