Дерево-призрак. Кристина Генри

шлепнула ее по руке:

      – Возьми тканевое полотенце, не бумажное. Мы что, миллионеры? – возмутилась она. Потом она заметила мочалку в упаковке, выпавшую у Дэвида из рук во время падения. – И не используй эту губку для своего грязного велосипеда. Она же совсем новая. Возьми старую.

      – Это для меня, мамочка, – ответил Дэвид. – Чтобы я помогал.

      – Тебе сестра сказала ее взять?

      Дэвид неуверенно перевел взгляд с сестры, которая стояла со старым полотенцем в руках, чтобы протереть пол, на маму. Лорен было ясно, что он не хочет, чтобы ей попало из-за него.

      – Да, – Лорен опустилась на колени, чтобы собрать воду. С ее мамой вечно так: упреки, упреки, упреки, ругань, ругань, ругань. Как бы девочка ни поступила, все ей было не по нраву, даже если Лорен старалась сделать все правильно.

      – Лорен, я много раз тебе говорила, что мы не можем позволить себе выбрасывать то, что мы покупаем, а ты хочешь мыть велосипед новой губкой, которую потом придется выкинуть.

      – Хорошо, не буду, – девочка изо всех сил старалась не орать на мать, которая, казалось, специально провоцировала ссору.

      Если Лорен сорвется на крик, то ее накажут: посадят под домашний арест, запретят смотреть телевизор или заберут карманные деньги на неделю – в зависимости от того, что на этой неделе мама посчитает справедливым (хотя, по мнению девочки, о справедливости тут не могло быть и речи: наказание никогда не было соразмерно преступлению). Она повесила полотенце сушиться на крючок у рукомойника.

      – Не вешай его туда, оно же грязное, – остановила ее мама. – Положи в прачечной с другими грязными полотенцами.

      – Окей, – Лорен направилась к стиральной машинке, которая стояла рядом с кухней.

      – Что с твоими шортами? Они все в грязи.

      – Я знаю, – Лорен закатила глаза, потому что была уверена, что мама этого не увидит. – Мой велик тоже, поэтому я его и мою.

      – Надо было сперва снять шорты и замочить их. Пятна могут не отстираться.

      – Не думаешь, что логичнее сперва помыть велосипед? Я же скорее всего снова перепачкаюсь во время мойки, а зачем портить чистые шорты?

      – Не разговаривай со мной таким тоном, юная леди, – мама всегда обращалась к этой фразе, когда Лорен была права, но ей не хотелось этого признавать. Девочка бросила тряпку в кучу белья, сложенного у стиральной машины, и вернулась на кухню.

      – Ты загрузила стирку? – спросила мама.

      Лорен застыла:

      – Нет, ты же не сказала.

      – Мне реально нужно каждый раз просить тебя о помощи? А, и правда нужно, как я могла забыть. Кстати, я только что закончила делать твою часть уборки наверху.

      Девочка открыла рот, но сразу захлопнула.

      Я не буду спорить. Я не буду спорить. Я не буду спорить.

      – Пойду домою велосипед, – произнесла она и вышла.

      Вряд ли мама пойдет следом, чтобы продолжить свою тираду: она всегда переживала о том, что подумают соседи. Правда, Лорен могла бы сказать ей, что им и так слышны ее крики, особенно при открытых окнах. А окна были открыты всегда,