Нам по пути. Рейчел Мейнке

немедленно устроил ему допрос, но пока на него не надели микрофон, я не слышала, о чем они говорят. Сумасшедшей фанатке внутри меня определенно нужно было время, чтобы успокоиться.

      Но не раньше, чем я все-все расскажу Дженике.

* * *

      – …не понимаю почему.

      Я пыталась отключиться от голоса Коннора и заставить себя снова уснуть.

      – Говори потише, – сказал отец. – Мать спит, и Кейтлин, наверное, тоже.

      Слишком много всего, чтобы снова заснуть. Я взглянула на часы: три ночи. Может быть, холодная вода поможет. Когда я отважилась выйти из своей комнаты, папа и Коннор стояли в кухне.

      – Завтра у меня свободный день, – сказал Коннор. – Я не хочу торчать в этом автобусе весь день.

      Он скрестил руки на груди, зубы сжаты. В комнате повисло ощутимое напряжение.

      – Можно мне воды? – спросила я.

      Он стоял перед холодильником, загораживая проход.

      – Конечно, – Коннор сделал шаг назад. – Все для Кейтлин.

      Грубость Коннора застала меня врасплох.

      – М-м-м… спасибо?

      Когда я взяла бутылку, напряжение охватило мой позвоночник и растеклось по коже.

      – Что-то случилось? – спросила я.

      Отец отрицательно покачал головой:

      – Ничего из того, что невозможно решить.

      – Будь добр, просвети меня, – сказал Коннор, упираясь руками в стойку. – Почему мы уезжаем в семь утра?

      – Чтобы отправиться в Сан-Франциско, я уже объяснял, – с тяжелым вздохом сказал отец.

      В чем же подвох? Следующий пункт турне – Сан-Франциско, в десяти часах езды отсюда.

      – Это мой свободный день, – повторил Коннор. – Напомни, почему мы загружаемся так рано.

      Когда я поняла, к чему он клонит, мой желудок сжался в комок:

      – Это из-за моей игры?

      – У меня не так уж много свободных дней, Кейтлин, – резко сказал Коннор. – Было бы хорошо отдохнуть хоть денек от автобуса.

      – Коннор, гастроли только начались. Мы пробыли в дороге только два дня, – сказала я.

      – Я уверен, мы сможем придумать что-нибудь, – сказал папа. – Чтобы все были счастливы.

      На сей раз я сжала челюсти:

      – Слушай, Коннор, ты сейчас серьезно? Я оставила все свои дела на лето ради турне на автобусах. Я бросила команду, друзей, общение в сетях, вообще все. И у тебя хватает наглости жаловаться, потому что мама организовала одну игру среди твоего расписания?

      Я все повышала голос, и мой гнев, несмотря на все мои старания, вырвался наружу.

      – Я тоже не хочу кантоваться по автобусам, Коннор. Я не хочу быть твоей компаньонкой на все лето. Но у меня просто нет выбора!

      А потом я захохотала. Неконтролируемо. Все мое тело, охваченное гневом, горело. Я широко раскинула руки:

      – Милости просим всех на шоу Коннора Джексона! Где мы все являемся лишь фоном для истории его успеха.

      – Это несправедливо… – начал было отец, но я оборвала его.

      – Папа, когда ты последний раз был на моей игре?

      Он не ответил, и мой гнев снова прорвался смехом.

      – А