Сирена. Кира Касс

что казалось, будто вырос из земли». Да уж, когда Миака решала заговорить, из ее уст выливались очаровательные сравнения.

      Решение отправиться сначала во Францию стало своего рода пророческим. Миака полюбила живопись. Поскольку тогда она не умела описывать окружающий мир словами, то прибегла к картинам. Ловкие руки мелькали над холстом днями напролет, ведь мы не нуждались в отдыхе. Когда я проходила мимо, то останавливалась посмотреть, как белая бумага расцветает образами. Миака обладала талантом, о котором даже не подозревала.

      Мне потребовалось несколько лет, чтобы добиться ее доверия, но потом я начала понимать характер новой сестры. Миака поражала вежливостью, чувством юмора и теплотой. Не оставалось сомнений, что она умная и утонченная. С каждым годом я все больше благодарила Океан за то, что Она пощадила девушку. Я испытывала благодарность не только за ее общество, меня радовало, что Миака получила возможность стать тем, кем являлась сейчас. В крохотной деревеньке, в роли нелюбимой дочери ее лучшие качества вряд ли смогли бы расцвести.

      Вместе мы впитывали все доступные впечатления. Ходили в музеи и на выставки. Я восхищалась картинами и статуями. И как человеческая рука оказалась способна создать такую божественную красоту? То, на что у Миаки уходили дни, люди с их неповоротливыми телами творили месяцами. Миака видела в них еще больше, чем я, и пыталась вести заметки о своих впечатлениях. К сожалению, писала она по-японски, и я не понимала ни слова. Это означало, что, когда мы доберемся домой, меня ждет неиссякаемый поток слов. Он не остановится, пока Миака не выскажет вслух каждую мелочь, которой наслаждалась в той или иной картине. Миака нашла в творчестве отдушину.

      Я завидовала, что мои желания удовлетворить не так просто.

      Мы также получали удовольствие от всевозможных блюд. Не знаю, сколько разных кухонь мы перепробовали. Брали с собой французский разговорник, шли в кафе и показывали пальцем на нужные фразы. Нам повезло, что большинство официантов охотно помогали. Моим излюбленным лакомством стали пирожные, но я не брезговала и фруктовыми кексами, и булочками. Я помнила американскую еду, хоть и смутно, а с Мэрилин мы изведали пряный, яркий вкус испанских блюд. Французская кухня оказалась вкусной, ей следовало отдавать должное без спешки. Так что мы не торопясь шли от открытия к открытию.

      Когда расхаживать по городу надоедало, мы шли в кинотеатр – наше любимое развлечение. А после фильма еще долго обсуждали актеров и запомнившиеся сцены. В кино уже пришел звук, так что фильмы стали гораздо интереснее, чем мне помнилось по прошлой жизни. Я жаждала хороших мелодрам – они стали моим прибежищем. Вечером, после похода в кино, я переживала всю историю заново в своем воображении, только с собой в главной роли.

      Возможно, когда начнется вторая жизнь, я стану актрисой. Уже несколько лет я разыгрываю нормальную, ничем не примечательную девушку. Может, я смогу играть и другие роли. А может, и нет. Еще не прошло и трети моего срока, а я уже устала от притворства.

      Я