Парадокс параллельных прямых. Книга третья. Татьяна Вильданова

она.

      Сидящий лицом к ней мужчина взвизгнул и схватился ладонью за щеку.

      Сквозь его пальцы медленно проступила кровь.

      Раненый лакей по-звериному ощерился, выхватил из-за пазухи нож и, не вытирая бегущую к подбородку струйку, метнулся к соседнему столу, откуда ему навстречу так же стремительно выскочил военный.

      Зал замер. Абсолютную тишину нарушал только дробный звук падающих со стола капель.

      Военный напал первым.

      Лакей подпустил его к себе почти вплотную, но, когда военный ударил, то проворно отпрянул, присел и стремительно выметнулся ему навстречу.

      Сидящие за столами также молча повскакивали с мест и плотным кольцом обступили место драки…

      Кто-то взобрался на стойку, опрокинул ногой бутыль с вином…

      Пользуясь суматохой одна из женщин придвинула к себе полную тарелку и стала торопливо есть, поспешно хватая пальцами куски мяса… По её обнаженным рукам потек темно-красный густой соус.

      «И это – люди! – пытаясь подавить подступившую к горлу тошноту, Этьена опустила голову и уткнула взгляд в брошенные на стол перчатки, – сводка… я даже подумать не могла. – стараясь не смотреть дальше пустого пространства между ей и дерущимися, сглотнула она, – отсюда до утра даже выбраться невозможно. И это называется «безопасно»?»

      Конечно, в такую теплую ночь можно было бы спокойно переночевать на улице. Но в составленной для неё сводке четко говорилось: «Очень высокий уровень преступности, полное отсутствие сдерживающих факторов. Опасно находиться в ночное время на улицах населенных пунктов – вероятность подвергнуться грабежу и насильственной смерти от 50 до 89 процентов. Вероятность грабежа на проезжих дорогах в мирное время – 60–90 процентов, в военное – 80–96».

      «Тихий патриархальный период! Деревенская пастораль!!» – чувствуя, что от усталости и нервного напряжения непроизвольно затряслись губы, попыталась иронизировать Этьена.

      Драка завершилась.

      Толпа раздалась, пропуская группу людей, несущих полураздетое тело, которое, при всеобщем молчании, протиснули в приоткрытую входную дверь.

      Дверь захлопнулась. Шум возобновился.

      «Звери!» – чувствуя себя, как спящий человек, который видит кошмарный сон, знает, что это – сон, но не может проснуться, она продолжала наблюдать, как лакей вытер о полу снятого с убитого камзола узкий воровской клинок, сунул его куда-то за пазуху, осмотрел ткань и швырнул камзол на прилавок.

      – Хозяин, ещё вина!.. Где его вещи?

      Чья-то рука метнула в него узел.

      «Надо было до закрытия ворот убраться из города, – не в силах больше смотреть, она опять уткнулась взглядом в стол, – а у нас ещё пытаются романтизировать это время…»

      По-видимому, драка стала апогеем, высшей точкой, после которой шум быстро пошел на убыль.

      Служанки как-то незаметно исчезли.

      Вслед за ними исчез и хозяин.

      Из незавернутого крана бочки медленно вытекали последние капли жидкости.

      Сальные