.

секунд он вспомнил то, что ещё несколько минут назад даже не знал.

* * *

      Мартин стоял около входа в отель, а в его глазах крутились воспоминания друга. Немного оборванные, слегка неясные.

      Каждая секунда новой эмоциональной памяти наносила Мартину удар по сердцу. Колкий, сильный, болезненный, словно ножевой.

      Он стоял, как вкопанный, смотря в своей голове, как Манфрид, его лучший друг, тот, кого он много раз спасал, тот, который много раз помогал ему.

      Он стоял, как вкопанный, смотря в своей голове, как Манфрид, тот, кому он всегда верил, целовал его девушку. Целовал Лизу. Обнимал её. А та, улыбаясь, целовала его в ответ, гладила его по волосам и смотрела на него влюблёнными глазами, такими, каких Мартин не видел у неё. Она никогда не смотрела на него таким взглядом, взглядом восхищения и необычной привязанности.

      Она говорила.

      – Манфрид, мне не по себе.

      – Мне тоже, – отвечал тот, – Но я ничего не могу с собой поделать, я люблю тебя.

      – И я тебя. Просто Мартин…

      – Мартин. Мартин. Забудь о нём, когда ты появилась в его жизни… уже тогда я понял, что он тебя не достоин. Он скучный и правильный. А я вижу в твоих глазах авантюризм. Мы должны быть вместе. Если бы мы не были созданы друг для друга, нас бы не тянуло так друг к другу.

      – Согласна… – почти шёпотом произнесла она.

      – Деньги, которые вы отложили на свадьбу, мы возьмём их… мы оставим ему немного.

      – Мы ведь его придаём.

      – НЕТ! В первую очередь мы спасаем себя. Думать нужно о себе, в первую очередь.

      – Думаешь… нам хватит этих денег?

      – Завтра я пойду в игровой клуб и заработаю ещё, – уверенно произнёс Манфред.

      – Не стоит. Ведь у тебя проблема с этими играми.

      – Я выиграю и мы уедим. Ещё пару дней.

      Они снова обнялись. Снова поцеловались.

      Воспоминание закончилось.

      И…

      Не веря, Мартин повалился на лестницу.

      Глаза давились слезами, а горло сдавила тугая рука обиды.

      Он не мог поверить, он хотел разорвать свою голову, вытащить это воспоминание. Сломать грудную клетку и избавить свой кровокачающий насос от боли.

      – Аааааа, – Мартин кричал, – Я прошу, вытащите! Вытащите это из меня! Как же так… за что, ведь я их так любил… обоих. Я верил им… каждому! Ааааа… За что?!

      – Я открыл Вам глаза, это самое малое, что я мог сделать, чтобы выразить Вам своё уважение, – голос Владимира был спокойным, – Что делать зрячим, это уже Ваше дело. Прощайте.

      Владимир дал знак слуге и тот направился к автомобилю. Кстовский уже почти сел в машину, но его догнал Мартин и остановил за плечо.

      – Подождите.

      Владимир стоял молча, ожидая.

      – У меня для Вас есть предложение и, поверьте мне, оно Вам понравиться.

      Владимир улыбнулся, оскалив зубы.

      – По вашим глазам… по этим двум океанам отчаянья и ненависти я уже знаю, что мне понравится ваше предложение. Думаю, нам стоит проехаться, и чего-нибудь съесть.

* * *

      Через несколько дней Мартин поднимался по лестнице в