Клеймо роскоши. Марина Серова

Не надо, только стрельбы нам еще не хватало! – рявкнул в ответ Рамазанов, торопливо набиравший на сотовом чей-то номер. Я наблюдала за ним и думала: «Куда мне довелось на этот раз вляпаться? Что за гонки посреди бела дня в центре города? Добром это явно не кончится».

      – Сокол, видишь нас? – спросил Рамазанов в телефонную трубку. – За нами серебристый внедорожник. Попробуй отсечь.

      Сказав это, начальник службы безопасности приказал водителю сбросить скорость. Впереди показался перекресток. На светофоре горел зеленый свет. Из кармана жилетки Рамазанов достал специальный брелок для переключения сигналов светофора прямо из машины, какие имеют водители спецслужб. По перпендикулярной дороге к перекрестку несся еще один джип «Коммандер» – копия нашего. Когда мы прошли перекресток, Рамазанов переключил светофор. Преследователи не успели затормозить, а «Коммандер», вылетевший с перпендикулярной дороги, не тормозя, врезался и снес их машину с перекрестка.

      – Отлично сработано, – пробормотал начальник службы безопасности, убирая брелок.

      – Это что там, на перекрестке, наша машина была? – нервно спросил Ухлин. – Ты что, Рустам, приказал водителю ее разбить?! Да ты знаешь, сколько она стоит?!

      Начальник службы безопасности промолчал, игнорируя директора, словно он был пустым местом.

      – Я доложу Викентию Ивановичу, что ты творишь, – гневно пообещал Ухлин и отвернулся к окну.

      Начальнику службы безопасности в этот момент позвонили на сотовый. Выслушав собеседника, он похвалил:

      – Ментов вызвали – правильно. Пусть они с этими уродами разбираются. – Когда он отключил сотовый, я поинтересовалась:

      – У вас тут что, война идет какая-то?

      – Хозяин объяснит, если потребуется, – отрезал Рамазанов ледяным тоном. Дальнейшие расспросы были бессмысленны. В полном молчании мы выехали за город. Через пятнадцать километров водитель свернул с шоссе на разбитую боковую дорогу. На поржавевшем дорожном указателе я успела прочитать: «Пионерский лагерь „Звездочка“. Под табличкой с названием висел знак „Проезда нет“. Однако мы проехали. С каждой сотней метров дорога ухудшалась и ухудшалась, а затем оборвалась самым неожиданным образом. На потрескавшемся асфальте лежали бетонные блоки, покрашенные наискосок красными полосами. За блоками зиял здоровенный котлован и кучи земли вокруг него, которые завалили всю обочину. Место мне не понравилось. В такие привозят, только чтоб пришить ненужного свидетеля. Похоже, это была ловушка. Я незаметно вытащила метательное лезвие из пряжки ремня. Пусть попробуют только рыпнуться. Я уже была готова устроить в машине кровавую баню, как только бы она остановилась, но шофер повернул прямо в подлесок на обочине. Я различила едва заметный просвет между деревьями. Машина съехала вниз с насыпи, проехала в глубь подлеска и свернула на грунтовку, шедшую параллельно основной дороге. Объехав разрушенный участок, мы вновь вернулись на асфальтовую дорогу. Через километр дорогу перегородил четырехметровый кирпичный забор с колючей проволокой поверху. Джип проехал вдоль него,