Подлинная история Любки Фейгельман. Леонид Бежин

у тебя?

      – Где ты взял?

      И Особист спросил словно бы нехотя, но как-то особенно веско:

      – Откуда?

      И когда Рыжий ответил: «Нашел», стало ясно, что он отвечает не всем, а именно Особисту.

      – Где нашел? – Особист продолжил свой допрос.

      – Там… – Рыжий неопределенно махнул рукой куда-то в сторону.

      – Где это «там»? – Особист не принимал неопределенностей, как тетя Мотя в палатке не принимала бутылок со щербатым горлышком.

      – Ну, в общем, за гаражами.

      – А не врешь? – Особист усомнился в словах короля, что было неслыханной дерзостью, но, как ни странно, Рыжий это стерпел, смирился. – Говори, украл?

      – Нет, я нашел. Правда, нашел.

      – Поклянись.

      – Клянусь.

      – А почему пяти папирос не хватает? Выкурил?

      – Я не курю.

      – Где ж они тогда?

      – Не знаю. Без понятия.

      – А раз не знаешь, пойди и сдай портсигар в милицию, – теперь Особист своей властью сам ставил условие.

      Рыжий понял, что уступчивость и послушание в таких делах до добра не доводят, и решил взбрыкнуть.

      – Фиг-то. Накось выкуси. Лучше продам на толкучке.

      – Портсигар именной. Видишь, выгравирована надпись. Его наверняка ищут. Может быть, даже со служебными собаками, – со скорбной обреченностью приврал Особист. – В общем, смотри. Но если меня спросят, я скажу, что именной портсигар у тебя.

      Рыжий явно струсил, но, чтобы не показывать этого, произнес развязно, фиглярским тоном:

      – Тогда и ты скажи, откуда у тебя гвоздь?

      – Тебя не касается.

      – А если не скажешь, то пожалеешь. Пожалеешь, потому что сейчас получишь, – и Рыжий поднес ему к носу жилистый, в царапинах, веснушчатый кулак.

      Круг сузился до предела.

      – Получишь у нас…

      – Накостыляем…

      – По шее, – послышались голоса.

      Особист понял, что где-то он допустил промах, лишивший его с таким трудом обретенной власти. Понял и пошел на уступку.

      – Хорошо, скажу. Этот гвоздь… этот гвоздь… – и тут его осенило, – из гроба товарища Кирова. Гвоздь расшатался и выпал, а я подобрал.

      – Как ты мог подобрать! Тебя тогда на свете не было. Может, тебе отец… вернее, генерал подарил?

      – Генерал – не генерал, а вот так – подобрал и все. И у меня не отец – отчим…

      Все сразу притихли, немного пошептались, а затем и вовсе замолкли и разошлись. Разошлись, признавая за Особистом вновь обретенное преимущество – власть.

      7

      В нашем дворе у каждого были секреты, потому что иначе не стали бы уважать, да и вообще какая это жизнь – без секрета. Поэтому девочки зарывали в землю стеклышки, а под ними выкладывали цветочные лепестки, фантики от конфет и серебряную фольгу. У мальчиков были свои секреты, и самый главный из них – что они слышали дома от родителей. Разумеется, родители обсуждали это не с ними, а друг с дружкой и в редких случаях с соседями, да и то не со всеми – лишь самыми