Сталь и серебро. Книга 1. Катерина Полянская

наглость восседала в кресле. Притом с таким видом, словно именно для нее оно и было изначально предназначено. И вообще это трон. Золотой. На ледяном пьедестале.

      Не то чтобы я раньше хотела, но теперь сильно сомневаюсь, что заведу когда-нибудь котика.

      – Она с первого вечера приходит. – Слегка пожаловаться Наари оказалось легче, чем ее брату. Наверное, оттого, что лично она меня не шантажировала и не пыталась лапать. – И уже успела пнуть меня магией.

      – Ух ты!

      – Это вообще у вас нормально для кошки? И почему она в короне?

      Пушистая негодяйка слушала наш разговор так, будто он не имел к ней никакого отношения. Что с наглой кошки возьмешь?

      – Нормально для непростой кошки, – понизила голос Наари.

      – Что значит – непростой?

      Тема разговора пошевелила ушами и окинула нас презрительным взглядом.

      – Ее зовут Фелиция Урсула Гвендолин Лемар Амари Сольстен, – прошептала моя информаторша. – И она Хранительница печатей.

      Я растерянно моргнула.

      Показалось, что кошка важно приосанилась.

      – Каких печатей? – спросила явно глупость.

      – Ледяных, само собой. В этом доме она важнее даже мамы.

      Ну… что сказать. Как бы меня окончательно не сослали спать на пол.

      Платье напоминало музейный экспонат или реквизит на съемках какого-нибудь фильма. Красивое и необычное. Никогда такого не видела. Сразу захотелось фотографировать. И фотографироваться, чего со мной обычно не случалось. У меня вообще нет фотографий, кроме детских, которые еще сохранились у родителей.

      Первым слоем шло белье из мягкого трикотажа. Непривычно, зато тепло. Я, конечно, улизнула переодеваться в ванную, поэтому получилось не продемонстрировать оэни любопытной льдинке. Хватит уже того, что вся семья думает, будто я сплю с Эрихардом. И, кажется, не имеет ничего против. Их смущают только чувства, ну да. Раздраженная тем, что приходится временно существовать в непривычном и неприятном лично мне укладе, я чуть сильнее, чем следовало, дернула шелковое нижнее платье. Блин… Не порвала.

      Главный наряд остался в комнате, пришлось возвращаться туда.

      – Мя-я-я!

      – Да ладно тебе, я ничего такого не делаю!

      Вернулась.

      И, похоже, помешала.

      Кошка смерила нас с Наари презрительным взглядом, махнула хвостом, перебралась с кресла на подоконник и скрылась за шторой. Вот и чудно. Без ее пристального внимания я ощущала себя куда свободнее. Тем более теперь, когда узнала, что Фели-как-там-ее не простая кошка. А может, не кошка вообще?

      – Повернись, застегну.

      Белоснежное платье тончайшей вязки и одновременно невероятно теплое. Оно будто сплеталось из снежинок и совсем не кололось из-за шелка под ним. Интересно, мне оставят хотя бы нижнюю часть? Потому что чесаться уже надоело.

      Привычными движениями Наари застегнула ряд мелких крючков на спине и высоком воротнике.

      Ох. С трудом себя узнаю.

      – Садись, причешу тебя, – распорядилась