Политическая история Первой мировой. Сергей Кремлев

не без оснований полагали британские правящие круги, они обеспечат себя такими неисчерпаемыми источниками ресурсов, людей, знаний и военной мощи, что смогут угрожать самому существованию Британской империи в наступающем столетии».

      Итак, Англия с далеко идущими и отнюдь не мирными намерениями «окружала» Германию – пока политически. Россия же начинала «вплетаться» в эту ненужную ей политику, на радость французам и англосаксам…

      В то же время Англия всё более становилась жертвой своих необъятных колоний и связанного с этим богатства. Она казалась вечным колоссом, способным указывать даже Соединённым Штатам. Ценные бумаги, вложенные в колонии, к 1913 году приносили их владельцам 200 миллионов фунтов стерлингов годового дохода. А на всего сто фунтов в год уже можно было существовать.

      Мечты Сесиля Родса приобретали прочный материальный фундамент: империя худо-бедно, но обеспечивала не только аристократические и буржуазные, но и простонародные желудки на Английском Острове.

      Однако богатство одновременно и разъедало основы могущества. Английское золото растекалось по земному шару, а результатом становилась нехватка его для наращивания внутренней мощи. В 1913 году США выплавляли 31,3 миллиона тонн стали, Германия – 17,3, а Англия – всего 7,7 миллионов. Не имея таких колоний, как английские, немцы работали над созданием мощной страны внутри её собственных границ. А англичане «несли бремя белого человека» по всему свету. Занятие прибыльное, но непосредственно Англия хирела, новые отрасли промышленности развивались в ней слабо, медленно.

      Примерно в таком же положении оказывалась и Франция – мировой ростовщик. Во Франции рос слой рантье. Да, они стригли купоны с русских займов, но это стимулировало парижских рестораторов, а не промышленность и военную мощь. Гоголь в прекрасном отрывке «Рим» провидчески уловил и ярко, точно описал ширящуюся пустоту французского общества: «При всех своих блестящих чертах, при благородных порывах, при рыцарских вспышках, вся нация была что-то бледное, несовершенное, лёгкий водевиль, ею же порождённый. Вся нация – блестящая виньетка, а не картина великого мастера».

      В итоге первой европейской (и чуть ли не второй мировой) державой постепенно становилась Германия. По праву ли? Пожалуй, да. И у Капитала остальной Европы было два выхода: или сотрудничать с могучим Рейхом, или воевать с ним.

      Для Франции сотрудничество с Германией означало подчинение. Ни на что другое, тоже по праву, Франция претендовать не могла. Но уже с восьмидесятых годов XIX века Франция, по мере укрепления Германии, всё более рассчитывала на прикрытие «русским щитом».

      Выгодно ли было это России? Александр II, Александр III, тунеядствующее дворянство и вздорная, провинциально воспитанная русская буржуазия считали, что да. Считалось, что чрезмерное ослабление галлов чересчур-де усилит «тевтонов». Российские либеральные профессора уже видели русские линейные корабли на «просторах» Балтики, знамена «христолюбивого