Разрушенный трон. Виктория Авеярд

это Красные солдаты. Странно, что они не направляются на юг, а поворачивают на восток и на Развилке направляются вверх по реке. Все платят вперед и отдают полную сумму. В этом году я дважды перевозил одну и ту же группу. Другие паромщики говорят, что они делали то же самое. У меня странное предчувствие насчет этой кампании. Они не убегают, это точно. И действуют не по приказам Серебряных. Они слишком хорошо платят за нашу осмотрительность.

      Красные солдаты попросили, чтобы я перевез их на другую сторону прямо сейчас – и быстро, – и дали мне столько денег, что этой суммы хватило бы на две такие лодки, как моя. Еще раз они заплатили на границе. Я не смог устоять. Отвез их вверх по Огайюсу, вдоль границы с Нортой. Опасная дорога. Больше не буду так рисковать. Я так и не узнал их имен, но, судя по их снаряжению, они направляются на север. Далеко-далеко на север.

      Контрабандисты из Озёрного края предупредили паромщиков на Развилке. Серебряные будут жестко пресекать пограничные проверки и получили приказ уничтожать наши лодки, если мы высадимся на их берегах. В Озёрах возникли кое-какие проблемы с Красными. Достаточно серьезные, чтобы они начали следить за границей. Они охотятся.

      ПОЛ. ФАРЛИ: Мы начинали осторожно. Так, чтобы нас не заметили. Движение транспорта и конвоев останавливается на несколько дней из-за обрушения моста. Цитадель не получает в срок партию оружия. Сорван марш войск. Чтобы не отставать от графика, им приходится работать в два раза больше. Офицеры расстроены, вымотаны. Кто-то из них оступается, падает – и вот он размозжил себе голову о камни. Дети приезжают в гости к одному из офицеров – и в итоге теряются в лесу. Что-то в этом роде.

      ДЖЕЙКОС: Что-то в этом роде.

      ПОЛ. ФАРЛИ: Ты что-то позеленел, Джейкос. Я думал, ты это изучал. Думал, ты видал вещи и похуже.

      ДЖЕЙКОС: На бумаге это воспринимается совсем не так, как рассказ из первых уст, сэр. Так говорите, это началось в армии?

      ПОЛ. ФАРЛИ: Совершенно верно. Мое подразделение не было приписано к Цитадели или конкретному легиону. Мы были, так сказать, птицами свободного полета. Мы хорошо воевали, хорошо убивали. Серебряные посылали нас туда, где мы были нужны. На фронт – или куда-нибудь еще.

      ДЖЕЙКОС: В пределах Озёрного края?

      ПОЛ. ФАРЛИ: В основном на границе, но да. Нас рассылали повсюду.

      ДЖЕЙКОС: Полагаю, теперь позеленели вы, полковник.

      ПОЛ. ФАРЛИ: В конце концов, это и стало причиной. Нас отправили убивать своих. Заставляли любыми возможными способами останавливать беспорядки. Отрывать матерей от детей, когда их забирали на военную службу. Нас это не устраивало.

      ДЖЕЙКОС: Я представляю.

      ПОЛ. ФАРЛИ: У нас был Серебряный офицер, который держал нас в узде, но он любил выпить. Любил поесть. Любил общаться с высшими чинами в Цитаделях. И пока мы делали то, что нам приказывали, ему было плевать, чем мы занимались в свободное время.

      ДЖЕЙКОС: Взрывали мосты и убивали офицеров.

      ПОЛ. ФАРЛИ: Верно. Мы старались, чтобы об этом знало