Разрушенный трон. Виктория Авеярд

и переехал в меньший, но такой же величественный летний дворец, Тиб решил кое с кем ее познакомить. Они должны были встретиться в Восточном Археоне, в саду скульптур возле театра «Гексаприн». Кориана пришла рано, потому что Джессамин начала пить во время завтрака, и ей не терпелось поскорее уйти. На этот раз ее относительная бедность была преимуществом. На девушке была обычная одежда – хоть по желтой и светло-золотой полоске, цветам ее дома, было понятно, что она Серебряная, – но в наряде не было ничего примечательного. Никаких драгоценных камней, чтобы обозначить, что она леди Высокого Дома, что она – кто-то, заслуживающий внимания. У нее не было даже одетого в форму слуги, который стоял бы в нескольких шагах позади нее. Другие Серебряные, проплывающие между мраморными скульптурами, едва ее замечали, и в этот раз это было ей по душе.

      Зеленый купол «Гексаприна» возвышался над ней, заслоняя ее от все еще восходящего солнца. Черный лебедь из гладкого, безупречного гранита восседал на вершине, его длинная шея была изогнута, а крылья широко расправлены. Каждое его перышко было вырезано самым тщательным образом. Прекрасный памятник неумеренности Серебряных.

      «И вероятно, сделали его Красные», – подумала она, оглядываясь по сторонам.

      Красных поблизости не было, но они суетились на улице. Несколько человек остановились, чтобы взглянуть на театр, поднимая головы, чтобы взглянуть на место, где они никогда не смогут жить.

      «Возможно, когда-нибудь я приведу сюда Элизу и Мелани».

      Она задалась вопросом, понравится ли это ее служанкам или их смутит такое снисхождение.

      Ей так и не суждено было узнать ответ на этот вопрос. Прибытие Тиба заставило ее совершенно позабыть о своих Красных служанках – а вместе с ними и о большинстве других вещей.

      В нем не было и толики красоты его отца, но по-своему он был все же красив. У Тиба была мощная челюсть, украшенная результатами упрямого желания отрастить бороду, выразительные золотистые глаза и озорная улыбка. Когда он выпивал, его щеки наливались румянцем, а смех становился громче – и становился сильнее и исходящий из него жар, – но в данный момент он был трезв как стеклышко, а движения его были резкими.

      «Он нервничает», – поняла Кориана, двигаясь навстречу ему и его свите.

      Сегодня он был одет просто – «но не так бедно, как я». Никакой формы, медалей, никакой атрибутики, которая бы говорила, что это королевское событие. На нем было простое пальто угольно-серого цвета, накинутое поверх белой рубашки, темно-красные брюки и черные ботинки, начищенные до зеркального блеска. Стражи были одеты не столь неформально. Их маски и пылающие одежды были достаточным знаком его первородства.

      – Доброе утро, – сказал он, и она заметила, как его пальцы быстро забарабанили по бокам. – Я думал, сегодня мы можем посмотреть «Падение зимы». Он новый, из Пьемонта.

      Ее сердце подпрыгнуло от такой перспективы. Театр был расточительностью, которую ее семья едва ли могла себе позволить, и, судя по блеску в глазах Тиба, он знал это.

      – Конечно, звучит просто