Арсен Люпен – джентльмен-грабитель (сборник). Морис Леблан

окно было закрыто, а этого не могло быть в том случае, если бы кто-то проник в помещение снаружи.

      – Если только, – заметил граф, – этот кто-то не прошел через нашу спальню.

      – Но в таком случае дверь спальни не была бы заперта на засов.

      Немного подумав, комиссар обратился к графине:

      – Знали ли в вашем окружении, сударыня, что вы собирались надеть это колье вчера вечером?

      – Разумеется, я этого не скрывала. Но никто не знал, что мы запираем его в кабинете.

      – Никто?

      – Никто… Если только…

      – Прошу вас, сударыня, уточните. Это очень важный момент.

      – Я подумала об Анриетте, – сказала графиня мужу.

      – Об Анриетте? Да ей, как и другим, ничего об этом не известно.

      – Ты уверен?

      – Кто эта дама? – спросил господин Валорб.

      – Подруга по монастырю. Она порвала со своей семьей, чтобы выйти замуж чуть ли не за рабочего. После смерти ее мужа я приютила Анриетту вместе с сыном и предоставила им жилье в особняке. – И с некоторым смущением графиня добавила: – Она мне оказывает кое-какие услуги. Руки у нее просто золотые.

      – На каком этаже она живет?

      – На нашем… Чуть дальше… В конце коридора… Я даже думаю… окно ее кухни…

      – Выходит в этот же дворик, не так ли?

      – Да, как раз напротив нашего окна.

      После этих слов воцарилось молчание.

      Потом господин Валорб попросил отвести его к Анриетте.

      Они застали подругу графини за шитьем. Рядом читал книгу ее сын Рауль, мальчуган лет шести-семи. Комиссар удивился, увидев жалкое жилье, состоявшее из одной комнаты без камина и закутка, служившего кухней. Потом он принялся расспрашивать женщину. Казалось, она была потрясена, узнав о краже. Вчера вечером она помогала графине одеваться и сама застегнула колье.

      – Господи! – воскликнула она. – Кто бы мог подумать…

      – У вас есть какие-нибудь подозрения? Или сомнения? Вполне возможно, что преступник прошел через вашу комнату.

      Анриетта искренне рассмеялась, даже не допуская мысли, что на нее могут пасть подозрения.

      – Но я никуда не выходила из своей комнаты! Я никогда никуда не выхожу. Впрочем, посмотрите сами.

      Анриетта открыла окно кухонного уголка.

      – Смотрите, до подоконника напротив никак не меньше трех метров.

      – Но кто вам сказал, что, по нашей версии, кража совершена именно так?

      – Но… Разве колье находилось не в кабинете?

      – Откуда вы это знаете?

      – Господи! Я всегда знала, что на ночь его прячут там… Об этом столько раз говорили в моем присутствии…

      Ее лицо, еще молодое, но поблекшее от страданий и переживаний, выражало глубочайшую нежность и смирение. Но вдруг при полном молчании на этом лице отразился страх, словно женщина почувствовала грозившую ей опасность. Анриетта прижала сына к себе. Ребенок взял ее за руку и нежно поцеловал.

      – Надеюсь, – сказал господин де Дрё комиссару, когда они остались одни, – надеюсь, вы ее не подозреваете? Я ручаюсь за нее. Она воплощение порядочности.

      – О,