Притяжение смерти. Александр Онуфриенко

послушать проповедь святого отца, и диву давался, как у них хватает терпения высидеть так долго и даже глазом не повести. Джулия ему говорила, что в церковь люди ходят не ради развлечения, а для укрепления своего внутреннего мира и веры в Бога, люди находят в церкви утешение и умиротворение, а исповедь воспринимают лучше любого похода к психотерапевту. Но, как бы Джулия ни старалась, Марти так и не понимал, почему его обязанностью является слушание певчего голоса священника, заучивание «Отче наш» и краска яиц на Пасху. Бог находил место разве что в речи мальчика, но не в сердце.

      Марти младший в этой жизни звезд с неба не хватал. Он был невысокого роста, спорт оставался для него лишь словом, в следствие чего у него не доставало ни мышц, ни выносливости, ничего, что могло бы привлечь внимание женского пола и уважение мужского.

      На момент трагичных событий Марти Ройс учился в десятом классе, уже достаточно взрослый для ребенка. Но то, что он был на пороге старшей школы, не освобождало его от издевательств со стороны одноклассников и других учеников. Казалось бы, прошлые школьные хулиганы должны повзрослеть, набраться ума, ведь они стоят уже на границе взрослой жизни. Но некоторые люди не меняются или не хотят меняться, они как издевались над слабыми, вроде бедного Марти, так и продолжали это делать. Ребячество должно было остаться в детстве, но они перенесли его и в юность. Это гнусное стремление издеваться нам теми, кто не может дать сдачи, переросло у них чуть ли не в патологию.

      Издевались над Марти всегда. Он сменил уже три школы, всякий раз полагая, что в другой школе ребята будут к нему добрее. Что сказать, наивный парень. А родители только шли у него на поводу, потому что он единственный ребенок в семье (Джулия больше не могла иметь детей после тяжелых родов Марти). Ни о ком другом они больше заботиться не могли. Из первой школы он ушел после второго класса, из следующей после пятого, а когда перешел в третью наконец понял, что больше пытаться не стоит, не нужно тешить себя ложными надеждами на лучшее, а просто жить и приспосабливаться.

      Во второй школе ребята, вспоминая своего бывшего одноклассника, называли Марти «Перебежчиком», а в новой школе «Зайцем». Дело обстояло в речевом дефекте мальчика. У него еще при рождении выявили заячью губу. Речь его была медленная и монотонная, лишенная яркости. В одиннадцать-двенадцать лет Илья ходил на занятия к логопеду, что заметно сгладило его речь, но осадок все равно остался в виде нескончаемых насмешек и издевательств. У хулиганов хороша память только на вещи, несвязанные с их обязанностями. Еще Марти носил огромные очки-бинокли, которые кое-как позволяли ему видеть дальше своего носа; в лучших школьных традициях его очки не могли остаться без внимания. У него их постоянно стягивали и прятали так, чтобы он не мог их найти и начинал из-за этого ныть. Однажды их повесили на большой папоротник в кабинете математики. Со стороны выглядело это крайне нелепо и забавно, словно растение с очками – это достопочтенный английский