Северные полмира. Владимир Васильевский

виснет по стенам

      Дурной приметой.

      Как будто все еще потом,

      Далеко где-то,

      И ты, войдя ноябрьским днем,

      Подаришь лето.

      Еще весь воздух. Весь!

      Сквозит твоим дыханьем,

      И кисея звучавших слов

      Таит признанье.

      И над диваном, изумлен,

      Горячий шепот

      Все шелестит вчерашним днем,

      Все ждет чего-то.

      И плоскость зеркала, горя,

      Как телеомут,

      Мерцает образом твоим,

      Храня и помня.

      А над бокалом сновиденьем

      Рук порханье

      И на губах ожог прощанья —

      Губ касанье.

      Еще на всем твоя печать,

      Но, как иконы,

      Святыми ликами печаль

      Глазниц оконных,

      И там, по лестнице глухой,

      Уже чуть слышно,

      Пугливый шорох сквозняков

      Шаги колышет.

      Открытие измены

      Углом

      Негаданно,

      Нежданно,

      Скользящим ледоколом в лоб,

      Что было всем (!),

      Что так желанно,

      В мгновенье схватывает лед.

      И запах снега,

      Отрешенный,

      Порезной белизною гроз,

      Реаниматором смятенным

      Сон обратит в анабиоз.

      Оцепенение спасеньем

      Отключит боли, как наркоз,

      И небольным воображеньем

      Поселит в прошлом, в мире ОЗ,

      И долго-долго отраженьем

      Колоться будут вечера,

      И не свершиться отторженью

      От сердца умерших вчера.

      Глаза любви

      Мы

      Как сады,

      Как Млечного седины,

      Умны единственным —

      Любовью!

      Сдвинуты

      Века у Памяти

      На смотровом плацу.

      Лицом к лицу.

      Глаза любви —

      Два пламенных восхода

      На всесносящем

      Времени ветру.

      Вы вне «Убить!»,

      Вы только вне Исхода.

      Вас не избыть,

      Как зори по утру.

      И ваша память

      Неиспепелима!

      И, алая,

      Горит,

      Рождая кровь,

      Неиспаримой

      Влагой поцелуя,

      Неутоленной жаждой

      На губах

      Веков.

      Центр Мирозданья – сад. И мы

      Когда в июне под окном

      Взорвется куст сирени

      И солнцем вспыхнут сад и дом

      Под гомон воробьиных прений,

      Придешь! И воцаришься в нем,

      В моем никчемном мире.

      Шутя поставишь на своем

      Крест! На беспутном пире.

      Проникнешь всюду, как вода,

      Безмолвно. И… вселенски!

      Капитулирую тогда,

      Счастливый новый Ленский…

      ТВ отключим. И компы.

      Все гаджеты повалим в угол.

      Центр Мирозданья – сад. И мы.

      Скажу: «Прощай, пустыня Google!»

      Гневитесь! Радуйтесь!

      Я упаду в твой белый свет

      С небес, еще морозом пахнущий,

      Обрушу и рассыплю смех,

      Как