Угол атаки. Мария Воронова

никаких сюрпризов не предвидится. Правда, в Таллине ожидается дождь, но после того, как они покинут этот уютный город, а в конечном пункте маршрута погода звенит, так же как и на запасном аэродроме.

      – Зачем? – пожал плечами Павел Степанович.

      – Да вроде и незачем, – ответил ему Зайцев, – просто старая привычка, с Севера осталась. Там всегда надо иметь в виду, что запасной аэродром тоже закроют, а тебя погонят куда-то еще.

      Вписали лишнюю тонну.

      Закончив расчеты, Зайцев достал папиросы, чтобы как следует накуриться перед рейсом. По штурманской пополз горький и душный дымок, от которого Павел Степанович сразу начал демонстративно отмахиваться.

      – Фу, Михалыч, гадость! Лучше бутылку водки выпей, чем кури.

      – Тебе-то лучше.

      – Правда, это ж смерть. Рак, давление, инфаркт!

      – А водка прямо самый витамин.

      – Тоже не панацея, конечно. Лучше не выбирать между двух зол, а избегать. Вот Иван Николаевич молодец, не курит и не пьет!

      – И здоровеньким помрет, – улыбнулся Леонидов.

      – Ну да. Я-то хоть выпью, так десяточку пробегу, а то и двадцатку дам, алкоголь-то весь и выйдет, а никотин куда ты денешь? Все в организме накапливается. Честно говоря, Михалыч, непонятно, как ты только медкомиссию проходишь, когда у тебя все сосуды забиты табаком?

      Как только Зайцев брал в руки папиросу, бортинженер сразу заводил лекцию о вреде курения, но за время работы Ивана в экипаже ситуация не сдвинулась с мертвой точки. Лев Михайлович не пытался бросить, а Павел Степанович – понять, что проповедь его тщетна.

      – В этот раз по самой кромке прошел, – Зайцев глубоко и со вкусом затянулся, – по лезвию бритвы, а на следующий год, наверное, уже не стану. Хватит. Уходить надо вовремя. А то будет как в анекдоте, когда старый пилот запрашивает разрешение на вылет, штурман говорит, ты что, какой взлетать, видимость сто метров, а пилот отвечает, так а я дальше и не вижу.

      Иван со штурманом вежливо посмеялись бородатой шутке.

      – Пора мне на заслуженный отдых, пора.

      Зайцев сделал паузу, видимо, ожидая возражений, но их не последовало, тогда он выдохнул очередную порцию горького дыма и продолжал:

      – Да, решено, вот только Ивана Николаевича до ума доведу, и все, на волю. Он пусть тут вами командует, а я дачу дострою наконец.

      Леонидов заставил себя улыбнуться. До ума доведу, надо же… Будто он желторотик неотесанный, салага, а не боевой офицер. Но именно потому, что он боевой офицер, он промолчит.

      Апрель

      В кабинетах горкома сидели те же люди, и если в соответствии с указаниями руководства мышление у них стало новое, то на обстановке это никак не отразилось.

      В приемной оказалось несколько мужчин в костюмах, до странности похожих друг на друга, и Ирина со вздохом села в уголочке. Партийные руководители и хорошенькие девочки знают главный