Когда секс становится проблемой. Краткосрочная Стратегическая терапия сексуальных проблем. Джорджио Нардонэ

формах поведения, которые зависят от баланса между самоконтролем и потерей контроля. Если самоконтроль чрезмерен, поведение становится дисфункциональным; но и сильное снижение уровня контроля имеет тот же эффект. Это, как если бы проявления человеческой природы не должны были бы выходить за рамки между нейробиологическими программами (представляющим животный компонент) и поведением, которое эти программы регулируют, подавляют и формируют. Мощный нейроэндокринный механизм, регулирующий половое поведение, при этом является очень чувствительным, и вмешательство со стороны сознания и разума может в значительной мере повлиять на сексуальные функции. Однако это влияние проявляется не только в случае чрезмерного подавления сексуального поведения, но и в случае его чрезмерной активации: каждый раз, когда человек хочет добиться спонтанного поведения, его поведенческие реакции блокируются.

      В этом нет ничего странного, если вам известна парадоксальная логика человеческого поведения: приказать кому-то выполнить спонтанное действие – означает помешать ему его совершить, и очень часто запретить какое-то действие, означает спровоцировать человека на его выполнение.

      Таким образом, становится очевидным, что отношение общества к сексуальному поведению человека находит отражение в усваиваемых им нейробиологических программах сексуальности и существенно влияет на сексуальную функцию человека. Более того, секс, не только сам по себе стал элементом, вокруг которого вращается огромнейший диверсифицированный рынок, но и предоставил индустрии маркетинга и рекламы множество материалов, которые повышают эффективность этой сферы: сегодня практически не существует еженедельных изданий (кроме религиозных), которые хотя бы раз не помещали на обложку изображения с сексуальным подтекстом, а намеки на секс используются в том числе и для рекламы товаров, не имеющих к нему никакого отношения.

      Сегодня достаточно часто можно услышать выражение «радость секса», и оно очень хорошо иллюстрирует изложенные здесь идеи. Но мы можем спросить себя: превращая секс в новый рай, в который нужно непременно попасть, не оказываемся ли мы в ловушке известного парадокса «будь счастливым»? Если это так, то мы попадаем, что называется, из огня да в полымя, перебрасываясь от неприятия сексуальности, типичного для викторианской эпохи, к сегодняшнему обязательству «непременно обрести счастье в сексе». Мы могли бы предположить, что когда секс считался занятием, «отправляющим в ад», связанные с ним запреты делали его во многих отношениях намного приятнее и привлекательнее; сейчас, когда он считается «раем», в который нужно попасть любой ценой, это обязательство многим людям отнюдь не доставляет райское удовольствие. И действительно, если очевидно, что «сексуальные запреты» приводят к довольно болезненным формам компенсации в сексуальной сфере, то мы можем также ожидать, что «сексуальные обязательства» в свою очередь приведут к невозможности