Командир Красной Армии: Командир Красной Армии. Офицер Красной Армии. Владимир Поселягин

карту-километровку, капитан протянул ее мне. – Место твоей дислокации уже отмечено. Разберешься?

      – Да, вот город, вот этот самый перекресток, – картой я пользоваться умел, штурман наш научил, да и в училище я не ворон ловил.

      – Все правильно. Ладно, лейтенант, командуй. Через час прибудет пополнение. Они сейчас на складах получают форму, амуницию и оружие.

      – Есть, – вздохнул я.

      Матвеев сел в свою полуторку и выехал со двора, я же повернулся к старшине, который стоял рядом и внимательно слушал наш разговор.

      – Постройте людей, – велел я ему.

      – Есть.

      Быстро собрав пятерых бойцов, включая часового, старшина вытянулся и отрапортовал. Приняв его доклад, я прошел вдоль строя, разглядывая лица и составляя свое мнение о людях. На первый взгляд – двое старослужащих, трое не больше года службы.

      – Представиться и сообщить, кто какие машины знает, – приказал я.

      – Младший сержант Соболь. С начала службы ездил на разных машинах, но лучше всего знаю полуторки, – сделал шаг вперед невысокий русоволосый крепыш, в котором я определил старослужащего.

      – Эту знаете? – кивнул я на ГАЗ-ААА, что стоял в пяти метрах.

      – Не доводилось, но с эшелона мы их сгоняли и перегоняли сюда.

      – Надеюсь, справитесь, все-таки старослужащий, других водителей у меня нет. Принимаешь первую боевую машину. Свободен.

      – Есть, – четко козырнув, Соболь вышел из строя и пошел к одной из полуторок, как оказалось, за личными вещами.

      – Следующий.

      – Ефрейтор Антипов, товарищ лейтенант. Вожу все, что двигается, но эту систему не знаю.

      – Ничего, научитесь, разница там небольшая. Принимаешь вторую машину. Свободен.

      – Есть, – козырнул тот. Тоже сходив за вещами, ефрейтор стал устраиваться в кабине второй зенитки.

      – Теперь вы, – велел я, посмотрев на трех оставшихся водителей.

      – Красноармеец Вятка. Ездил на ЗИСах и полуторках. Трехлетний опыт вождения, – сообщил двадцатилетний паренек в ладно пригнанной форме.

      – Принимаешь ту, что с пулеметами. Свободен.

      – Есть.

      – Красноармеец Иванов, водил только полуторки, – сделал шаг вперед четвертый водила с измазанным маслом лицом. Кажется, это он возился с одной из полуторок, когда мы заехали.

      – Принимай ту, с которой работал. Свободен.

      – Есть.

      – Красноармеец Песцов, водил ЗИСы и полуторки, – шагнул вперед часовой.

      – Оставшаяся полуторка твоя. До прихода пополнения продолжаешь стоять на часах.

      – Есть.

      Пока водители возились с той техникой, что за ними закреплена, я повернулся к молча стоявшему рядом старшине.

      – Давайте отойдем в тенек, а то уж больно солнце палит, там и поговорим.

      Когда мы отошли к забору, где на лавочку падала тень от высокой ивы, раздался звук воздушной сирены.

      – Опять летят. Наши летчики уже шестерых сбили, а им все неймется, – проговорил старшина.

      – Ничего,