Весенний детектив 2015 (сборник). Дарья Донцова

знал.

      – А фотограф Олег? – спросил Глеб. – Его вы нашли?

      – Да.

      – Он правда фотограф?

      – Правда. Зовут Олег Лисицын. Делает снимки для географических журналов, а заодно поставляет в Россию девушек из экзотических стран, в которые заносит его работа.

      Глеб взял со стола открытую пачку сигарет и оторвал от нее клочок серебристой фольги.

      – Из Африки он привез уже восемь девушек, и всех по коммерческим визам, – продолжала рассказывать Маша, глядя на то, как Глеб сворачивает обрывок фольги в серебристую полоску. Затем отпила глоток вина и уточнила: – Что тебе еще рассказать?

      – Самое главное. Я не обнаружу у себя в ближайшее время симптомы лихорадки Эбола?

      Маша хмыкнула:

      – Думаю, что нет. И надеюсь, что никто в городе не обнаружит. Эпидемиологи и карантинные службы отлично знают свою работу.

      Глеб свернул серебристую полоску в колечко и закрутил концы.

      – Дай-ка руку, – попросил он Машу.

      – Что? Зачем?

      – Дай – увидишь.

      Маша протянула ему правую руку. Глеб аккуратно надел на ее безымянный палец колечко из фольги. Полюбовался и сказал с улыбкой:

      – Тебе идет.

      Маша взглянула на колечко и неуверенно улыбнулась.

      – Да. Но оно мне явно маловато. – Она сняла с пальца колечко и швырнула его на стол. Колечко прокатилось по столешнице и упало на пол, однако Маша этого даже не заметила.

      Она допила вино и поднялась из-за стола.

      – Мне пора идти, – сказала Маша. – Рада была с тобой увидеться, Глеб. Да, и не указывай в своей статье наши имена. В общем, ты знаешь.

      – Да, – отозвался Глеб, – я знаю.

      Маша взяла сумочку, кивнула ему на прощанье, повернулась и зашагала прочь. Глеб проводил ее долгим взглядом, потом нагнулся, поднял с пола колечко, протер его об лацкан пиджака и сунул в карман.

      – Ничего, – тихо проговорил он. – Все еще наладится.

      За широким окном кафе снова громыхнул гром – настоящий, весенний. Непонятно почему, но на душе у Глеба стало светло; грусть, мучившая его много дней подряд, рассеялась и стала невесомой.

      Глеб поднял со стола стакан, секунду помедлил, а потом отсалютовал окну и сделал большой глоток. После чего улыбнулся и повторил негромким, но уверенным голосом:

      – Все еще наладится. Точно наладится.

      Анна Данилова

      Гример

1

      Маша Астрова трижды выходила на поклон. И каждый раз ее сердце стучало вовсе не потому, что зрители выражали ей свою любовь. Бросая взгляды в переполненный зал провинциального театра, в котором она служила, Маша не видела ничего, кроме цветной ряби, какого-то пестрого волнующегося и шумного моря внизу, за оркестровой ямой, и ей хотелось плакать.

      Она все делала как во сне: принимала охапки цветов, выслушивала комплименты тех поклонников, которым удалось проникнуть за кулисы, бежала в гримерку, чтобы поскорее снять с себя все эти тяжелые юбки, тесный парик, смыть с лица густой слой грима, переодеться и поскорее вон из театра.

      Такое