Прыткая особа. Марина Серова

последнее, – закруглилась наконец я с вопросами. – Когда мне приступать к работе?

      – Я сейчас же могу отвезти вас к ней, – с готовностью отреагировал Мелихов.

      – Буду вам крайне признательна, – я выдала ему одну из своих наигранных улыбок.

      Не теряя времени на раздумья, Андрей Вениаминович отставил в сторону чашку и поднялся с кресла. Я проделала то же самое.

      Затем прошла в свою комнату и собрала все необходимое снаряжение. Побросав в сумку также предметы ежедневного обихода, вернулась обратно.

      – Я готова, – сообщила Мелихову.

      – Прекрасно, тогда едем.

      С тетей я не стала прощаться намеренно. Это была, так сказать, маленькая месть.

      Мы втроем вышли из квартиры, и я закрыла дверь. «Синяя майка» моментально побежал вниз по лестнице, проверяя безопасность каждого этажа, а я, Мелихов и «желтая майка» спустились на лифте.

      Водитель Андрея Вениаминовича сидел в машине.

      – Отправляемся, Николай, – бросил на ходу Мелихов, и мы все загрузились в салон.

      Николай тоже зашевелился на своем привычном месте и, не оборачиваясь, спросил:

      – Куда?

      – К Оксане, – распорядился банкир.

      «БМВ» плавно выкатился из моего двора и, вырулив на главную дорогу, помчался прочь.

      За весь путь, который мы проделали, я не произнесла ни слова. Не было никакого настроения вступать в полемику. Мелихов тоже помалкивал, а его громилы тем более.

      Наконец мы прибыли по нужному адресу. Дом, в котором жила дочь банкира Оксана, был двухэтажный, выполненный в современном модерновом стиле. Он рассчитан на две-три семьи, не больше.

      Оксана, как оказалось, занимала весь второй этаж, и мы поднялись туда все той же дружной компанией, что и раньше. Я, Мелихов, «желтый» и «синий», проверяющий подступы и места предполагаемых засад.

      Дверь нам открыла сама Оксана.

      Дочь банкира была довольно-таки симпатичной девушкой. Среднего роста, прекрасно сложена. Короткие светлые волосы и огромные голубые глаза. Но в этих глазах, как мне показалось, не было чистоты. Напротив, в них светилось озорство. Как будто в глубине их черти плясали. Одета она была в домашний спортивный костюм, обтягивающий и подчеркивающий все формы ее тела.

      – Здравствуй, папа, – были ее первые слова. – Ты в гости или по делу?

      – И то, и другое. – Мелихов подошел к дочери и поцеловал ее в щеку.

      Парень в желтой майке собирался было шагнуть через порог вслед за нами, но Оксана резко осадила его:

      – Останься снаружи! – и захлопнула дверь.

      Что ж. Именно такой я ее себе и представляла.

      – Не понимаю, папа, – обратилась она к отцу. – Как ты можешь постоянно терпеть их присутствие?

      – Это необходимо, Оксаночка, – он взял ее за руку. – В этом и заключается безопасность.

      – На фига нужна тогда такая жизнь? Ведь невозможно же поговорить ни о чем личном. Все время посторонние глаза и уши.

      Андрею Вениаминовичу на это нечего было ответить, и он лишь бессмысленно пожал плечами.

      Я осторожно