Соседка. Сандра Браун

антикварная ваза с букетом живых цветов, придававших этой достаточно чопорно убранной столовой домашний вид.

      – Что же мне, одному там сидеть?

      Повернув голову, Слоун заметила, что Картер стоит очень близко к ней и через ее плечо разглядывает элегантно обставленную комнату, которую девушка очень любила и которой втайне гордилась. Мэдисон опустил очки на нос и в таком виде еще больше понравился хозяйке.

      – Я не… – начала было Слоун, но Картер перебил ее:

      – Вижу, что вы уже накрыли стол для завтрака. Может, мне попросту примоститься где-нибудь в кухне и съесть сандвич там? И будет лучше, если вы положите его на бумажную тарелку.

      – Да?.. Пожалуйста, – неуверенно произнесла девушка.

      Картер придвинулся к ней еще ближе, и Слоун пришлось задрать голову вверх, чтобы посмотреть на него. Она так нервно теребила рукой ворот халата, стараясь сдержать бешеное биение пульса, что на мягкой ткани осталось влажное пятно.

      Мэдисон внимательно поглядел на ее лицо, на тонкую руку, помолчал, а затем тихо спросил:

      – А где у вас кухня?

      – Сюда, – показала она и тут же поняла, что напрасно это сделала – никто из ее гостей ни разу не бывал в кухне. Чистой воды безумием было приглашать туда одинокого мужчину, но в то же время ничуть не лучше препираться с ним в полутемном коридоре. Если бы еще на ней была нормальная одежда, а не эта ночная рубашка с халатом! Но все равно не стоило выполнять его просьбу. Все едят в столовой, и ему тоже следует есть там! В конце-то концов, хозяйка она или нет?! И куда только подевалась ее обычная решимость?

      Продолжая злиться на себя, Слоун повела Мэдисона по коридору, но, как ни странно, это казалось совершенно естественным, словно она то и дело водила одиноких мужчин в свою кухню. Он оставил машинку и чемодан у лестницы и теперь стягивал с себя куртку.

      Слоун включила в кухне свет и принялась за дело. Картеру повезло: его поздняя трапеза состояла не только из сандвича с мясом. Хозяйка достала оставшийся от ужина фруктовый салат, кусок шоколадного пирога и, по просьбе Мэдисона, отказавшегося от кофе, налила ему высокий стакан молока. Она чувствовала, хлопоча над ужином, что он глаз с нее не сводит. Ей это нравилось, но и вызывало беспокойство, она еще и не сознавала почему. Потом, напомнив себе, кем он был и зачем сюда приехал, Слоун проговорила:

      – А Алисия не говорила мне, что Дэвид играет в футбол.

      Вот! Вот о ком надо говорить! Имя Алисии в одно мгновение установит незримую преграду между ними! И тут же не стало ничего особенного в том, что он сидит ночью в ее кухне, куда прежде не допускался ни один постоялец, и ест за ее маленьким рабочим столиком поданный ему одному ужин. Единственная мысль не выходила из головы: догадывается ли Картер, что под халатом она почти что голая?

      «Что за нелепая мысль, Слоун! – мысленно возмутилась она, обращаясь к самой себе. – Все люди под одеждой голые!»

      Мэдисон откусил порядочный кусок сандвича, запил его большим глотком молока, вытер рот салфеткой