Трое на один стул. Рекс Стаут

фразы, чтобы глотнуть воздуха.

      – Что-то я болтаю без умолку, – спохватился он. – Но это из-за того, что речь о Берте. Пять лет я только с ним и говорил, так что теперь, должно быть, мне хочется поговорить о нем. – В задумчивости он наклонил голову, а потом продолжил: – Я бы не хотел, чтобы мне «шили» преступление, но и никого другого не хочу оговаривать. И все-таки мои слова о том, что Берту не давало покоя прошлое, слишком уж расплывчаты. Он рассказал мне об этом кое-что, когда мы сидели с ним под скалой там, в Канаде. Берт сказал, что если нам улыбнется удача, то он хотел бы вернуться домой и завершить одно дело. Вам известно о том, как умер его отец? Берта даже подозревали в убийстве, и был суд.

      Вулф подтвердил, что ему это известно.

      – Ну вот, об этом он мне и рассказал тогда. Сказал, что не пытался получить причитающееся ему наследство, потому что не хотел иметь отношения к тем дрязгам, от которых сбежал. Если бы вы знали Берта, то такой его поступок вас не удивил бы. Он сказал, что обманывал сам себя, думая, будто все позади и забыто, но теперь, когда все идет к тому, что нам крупно повезет, ему хотелось бы вернуться и осмотреться. Так он и сделал. Если у него и были какие-то подозрения, со мной он ими не делился, но кое-что я и сам подметил. Он всегда наблюдал за выражением лиц своих родственников, когда говорил им о своих планах. Например, в тот раз, когда Берт сказал, что собирается запросить копии свидетельских показаний с того суда, им это не понравилось. Когда он сказал, что встречался с бывшей хозяйкой пансиона, им это тоже не понравилось. Мне казалось, что он нарочно раздражает их. – Глаза Эрроу сузились, и к вискам побежали морщинки. – Но только не подумайте, будто я пытаюсь кого-то подставить. Доктор говорит, что Берт умер от пневмонии, а док вроде бы толковый. Просто я хотел, чтобы всем было понятно, зачем Берт приехал в Нью-Йорк. Еще вопросы будут?

      – Сейчас нет, – качнул головой Вулф, – но, может быть, позднее. Как вы помните, я предлагал вам обмен информацией. Вы хотите что-нибудь узнать?

      – Вот это я понимаю – вежливость. – Слова Эрроу прозвучали искренне. – Да нет, пожалуй, ничего. – Он поднялся с кресла и замер на секунду. – Хотя… Вы говорили, что не обнаружили никаких доказательств… что там было за слово?

      – Инкриминирующих вам убийство.

      – Вот-вот. Тогда почему вы не двигаетесь дальше? Мы с Бертом всегда так делали: когда понимали, что участок пустой, то двигались дальше.

      – Я не сказал, что этот участок пустой. – Вулф насупился. – Нет, он не пустой, в этом-то и загвоздка. Есть одно загадочное обстоятельство, которое я должен как-то объяснить, прежде чем двигаться дальше.

      – И что это за обстоятельство?

      – Я уже спрашивал вас о нем, и вы сразу пускаетесь в полемику. Мне нужно быть при оружии, чтобы снова заговорить с вами об этом. Мистер Гудвин пришлет вам счет за поломанное кресло, когда нам станет известна сумма ущерба. Доброго вечера, сэр.

      Эрроу хотел больше узнать о загадочном обстоятельстве, но остался ни с чем, как ни старался.