Убийство, похожее на месть. Лариса Соболева

и весьма большого смысла. А сам исподволь так и поедал Ксению глазами. Она живо отреагировала на его намек:

      – Что значит – уже не сможет?

      Итак, пора подготовительного этапа исчерпана. Бельмас откинулся на спинку стула, поглядел на Ксению в упор и начал тоже по-деловому сухо:

      – Вчера около семи вечера вы были у него.

      – Да, была. И что?

      Про себя Бельмас отметил, что держится она неплохо, будто трупов в глаза не видела. А ведь видела!

      – Мы с вами столкнулись у лифта, – напомнил он.

      – Ах, это были вы… Ну, столкнулись. К чему ваш загадочный тон?

      – Хм, – усмехнулся Бельмас, зная, что сейчас предстоит нанести главный удар, он готовился к нему. – Я тоже поднялся к Андрею Тимофеевичу и… – Теперь он подался корпусом к ней, положив локти на стол. – Он был убит.

      Ее личико заморозилось, а глаза широко распахнулись, да так и остались в распахнутом состоянии. Вовремя принес официант кофе с коньяком, Бельмас взял рюмку, улыбнулся потерянной даме:

      – Ваше здоровье.

      А Ксения за все время ни разу не моргнула. Черт его знает, что она там себе думала, глядя на Бельмаса двумя сливами? Он выпил коньяк, сунул в рот кружок лимона и даже не поморщился.

      – Пейте кофе, – сказал. – А то остынет. Здесь готовят потрясающий кофе.

      – Что вы сказали? – вышла наконец женщина из транса.

      – Вы заказали кофе, он стынет.

      – Нет, постойте… Вы сказали, Андрей Тимофеевич… что?

      – Убит. И не только он. Когда мы вошли, его секретарша еще была жива, но умерла прямо у меня на руках. Скажите, почему вы их убили?

      Теперь ее глаза приобрели форму квадратов Малевича (кстати, таких же беспросветно черных), подбородок предательски задрожал. Проницательный Бельмас почувствовал панику внутри Ксюши, а паника – плохое подспорье в ее положении.

      – Но… когда я уходила… он был жив, – неубедительно выговорила Ксения.

      – Возможно, не спорю, – равнодушно пожал плечами Бельмас, словно смерть Японца его не касалась, и продолжил гнуть свою линию, надеясь, что Ксения проколется: – Вы в него выстрелили, потом в секретаршу, и вполне вероятно, что, когда вы уходили, он был еще жив.

      – Я не стреляла! – взвилась Ксения.

      – Тише, тише, – слегка поднял ладони он. – Не стоит привлекать к нам внимание. Вы не стреляли? А кто же тогда это сделал? Вы выбежали из лифта в весьма возбужденном состоянии…

      – Конечно! Я поругалась с Андреем Тимофеевичем. Мое состояние не относится к его… А вы уверены в том, что он…

      – Ну, уважаемая, я в состоянии отличить убитого от живого. Это так просто.

      Снова пауза по ее инициативе, будто она находилась под воздействием психотропных веществ. Внезапно Ксения достала сотовый телефон, нажала на кнопки, поднесла к уху:

      – Здравствуй, Артур. Я не могу дозвониться до Андрея Тимофеевича, ты не мог бы… Неужели? А когда? Прости…

      – Убедились? – спросил Бельмас, подметив, что Ксения сильно побледнела. Эдак еще