Зона Справедливости. Евгений Лукин

вот… – просквозила обреченная, беспомощная мысль. – Нарвался… Так тебе и надо, придурок…»

      Жертвенно ослабев, Колодников приблизился к выложенному цветами меловому очерку и застыл – весь внимание и трепет.

      – Выпей… – угрюмо велел подозвавший, не глядя на Алексея. – Помяни…

      Шевельнул желваками, плеснул в рюмку и, так же не глядя, сунул ее Колодникову. Господи, да мальчишка же совсем, чуть старше Димки…

      – Спят… – с болью молвил подозвавший. – Ноготка его не стоят, а спят… Такой человек ушел…

      Скрипнул зубами – и умолк. Алексей левой рукой (в правой была рюмка) стянул с головы лыжную шапочку, чудом не прихватив очки.

      – Царствие тебе небесное, – сдавленно обратился он к меловому контуру, причем настолько прочувствованно, что на глаза и впрямь чуть было не навернулись слезы. Выпил, не ощутив вкуса, бережно поставил рюмку рядом с бутылкой и, отступив на шаг, широко, истово перекрестился. Тихие аккорды Шопена расходились волнами по гулкой ночной арке.

      «Досчитаю до трех… – с замиранием мыслил Алексей. – И тихонечко, тихонечко отсюда… приставными шажками… Лишь бы отпустили…»

      – Здесь живешь?

      – Здесь…

      – Знал его?

      – Ну, как?.. Встречались… здоровались… – неуверенно приврал Алексей.

      – А работаешь кем? – с проблеском интереса спросил тот, что предложил выпить.

      – Да я… с компьютерами…

      Спросивший горестно покивал.

      – Не поймешь… – изронил он с сожалением. – Иди… Нет, не там… Там иди…

      Там, не там – какая разница?.. Вновь оказавшийся в переулке Колодников опомнился, лишь удалившись от арки шагов на двадцать. Вздувался и опадал желток светофора. Не решаясь оглянуться на кавалькаду иномарок, Алексей обогнул угол дома.

      «И все незнакомые… – испуганно мыслил он. – Значит, сменяются: одни посидели, помянули – ушли… Потом – другие… Наверняка ведь поклялись: пока не отомстят – так и будут сидеть в арке… Потому и ворота разварили… Господи, неужели и Димка через пару лет станет таким же?..»

      Сердце болезненно сжалось, но лишь на секунду. Неприятная мысль извернулась, похорошела и показалась вдруг весьма соблазнительной. Допустим, стал Димка крутым… И вот идет это Колодников через арку, а там сидят… Ну, в общем, те же самые и сидят… Поминают Полтину… Дальше все – как было. «Здесь живешь?» – «Здесь…» – «А фамилия твоя как?» – «Колодников…» Пауза. Крепкие стриженые головы медленно начинают поворачиваться. «А Димка тебе – кто?..» Нет, не Димка… Как-нибудь там – Диман… Да, Диман… «А Диман тебе – кто?..» – «Сын…» И все поспешно встают…

      Но тут сбитые с резкости зрачки Алексея вмиг подобрались, и он остановился, облившись потом. В каких-нибудь двух шагах перед ним прорисовалось в полумраке железное кружево полураспахнутых ворот. Оказывается, их разварили не в одной арке, а во всех четырех. И створки даже снимать не стали – просто разъяли по стыку и приотворили наружу… Надо же, чуть очками не вписался!..

      Хм…