Самая честная мошенница. Марина Серова

конечно, – поддакнул Бурсов невесело, – только он лает, даже когда лифт мимо проезжает. После похищения Розы я всю ночь сегодня вскакивал, заслышав его тявканье. Совсем не выспался.

      – Вы отпуск на работе взяли? – спросила я, наблюдая за притихшим Цезарем. Из-под дивана виднелся только его нос, и, похоже, песик внимательно слушал наш разговор.

      – Шеф только неделю дал, сказал, что за это время непременно все разрешится, – проговорил Бурсов.

      – Что ж, постараюсь его не разочаровывать. – Я осторожно присела в кресло.

      Цезарь не прореагировал. Видя это, Бурсов тоже опустился на диван и спросил с недоверием:

      – Вы что, действительно сможете за неделю управиться?

      – Должна. Лучше не затягивать, – подтвердила я. – Конечно, нельзя исключать разного рода неожиданностей.

      – Они ведь ее могут пытать, – внезапно побледнев, проговорил Бурсов. – Роза связана, ее морят голодом.

      – Не накручивайте себя, – строго велела я. – Ничего не известно точно, к чему выдумывать всякие страшилки.

      – Легко вам говорить, а каково мне, – вздохнул Олег Николаевич и с тоской посмотрел на Цезаря, осмелившегося выбраться из-под дивана. – Что, малыш, скучаешь по мамочке, да?

      – Скажите, а кто мог знать, что вы собираетесь купить квартиру? – спросила я, доставая портсигар из внутреннего кармана пиджака.

      – Цезарь не любит сигаретного дыма, – поспешно предупредил Бурсов.

      – Извините.

      – Про покупку квартиры знали только мои родители, потому что я одалживал у них деньги, – ответил Бурсов. – Генеральному я не объяснял, зачем беру кредит, да он особо и не расспрашивал. На работе тоже не распространялся.

      – Ваша жена в университете могла кому-нибудь проболтаться из своих коллег? – спросила я. Мне почему-то казалось, что если имела место утечка информации, то виновата в этом именно Роза, так как в дело оказался замешанным академик.

      – Нет, я ей строго-настрого приказал молчать, а родителей предупредил. Времена-то сейчас какие! – нахмурившись, ответил Бурсов. – Нет, Роза не должна была рассказывать никому, она не дура.

      – А ее родители? – вспомнила я. – Они как, знали или нет?

      – Нет, – покачал головой Бурсов. – Роза детдомовская, я же говорил. Мы встретились на фирме. Она тогда работала уборщицей, а я инженером-конструктором. Ей восемнадцать, мне двадцать три. Поженились через полгода. Потом она поступила в университет. Помог мой отец. У него декан был знакомый…

      Не успела я оглянуться, как Олег Николаевич в общих чертах пересказал историю их счастливого брака, омраченного лишь отсутствием детей. Единственным недостатком Розы он считал взбалмошность.

      – Все время стремится к недостижимому, мечтает о какой-то сказочной жизни. А я больше реалист и трезво смотрю на жизнь.

      Когда Бурсов замолчал, я попросила рассказать об уличной стычке с бандитами. Случай был банальный и непримечательный, если бы не последующие события. Припарковав в обед машину на стоянку, Олег Николаевич пошел домой поесть.