Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934). Дмитрий Шестаков

ается.

      Там нежные звезды плывут и дрожат,

      Волна их качает пустынная…

      Проснулась – и зноем наполнила сад

      Бессмертная страсть соловьиная.

      Так больно и властно вонзается в грудь,

      Так робко и сладко ласкается, —

      И к ярким созвучьям навеки прильнуть

      Бессильно душа порывается.

Конец 1891

      2. «Нас кони ждут… Отдайся их порывам!..»

      Нас кони ждут… Отдайся их порывам!

      Пусть эта ночь в молчании своем

      Обвеет нас дыханием счастливым,

      Подхватит нас сверкающим крылом.

      Уж мы летим, наедине с звездами,

      Наедине с голубоокой мглой,

      И волны сна смыкаются за нами

      Холодною, певучею чредой.

1898

      3. «В бледных сумерках мятели…»

      В бледных сумерках мятели,

      В мгле без цвета и без дна

      Словно звезды заблестели

      Свечи милого окна.

      Сквозь морозные узоры,

      Головой прильнув к стеклу,

      Вижу – ты склонила взоры

      Над работою в углу.

      С страстью дерзкой и тревожной

      Я в приют твой не войду,

      Полюбуюсь осторожно,

      Осторожно отойду.

      Будь твой вечер тих и нежен,

      И когда придет пора,

      Благодатен, безмятежен

      Сон невинный до утра.

1895

      4. «Деревья чуть обвеяны листвою….»

      Деревья чуть обвеяны листвою,

                 Прозрачна даль,

      И ты несешь пустынною тропою

                 Свою печаль.

      Прекрасна ты, как ясный вечер мая, —

                 Но почему

      Душа болит, твоих очей встречая

                 Немую тьму?

      О, не грусти, забудь былые грезы, —

                 За ливнем вслед,

      И свеж, и чист, свои роняет слезы

                 Душистый цвет.

1890

      5. «Молитесь, молитесь! Уж бледные крылья…»

      Молитесь, молитесь! Уж бледные крылья

      Бездушная гостья раскрыла над нею.

      Лежит – разметалась в томленьи бессилья,

      Как птичка больная, малютка родная…

                 Я истине верить не смею!

      Давно ли, давно ли в улыбке счастливой

      Ее раскрывались румяные губки,

      И смех разливался волной шаловливой,

      И солнце, казалось, лишь ей улыбалось,

                 Ей – маленькой нашей голубке…

      Молитесь, молитесь! Чуть теплится чутко

      Над детской постелькой ночник, замирая;

      И ангелы нежно целуют малютку

      В усталые глазки, и светлые сказки

                 Ей шепчут, с собой увлекая…

1895

      6. «Я сойду в мой сад пораньше…»

      Я сойду в мой сад пораньше, —

      Не спугну ли легких фей,

      В красоте кудрей их длинных

      И заплаканных очей.

      Над водой всю ночь сегодня

      Собиралися оне,

      Развиваясь и свиваясь

      В хороводах при луне.

      Мне бы только легкий трепет

      Легких крыльев уловить

      И загадочного смеха

      Ускользающую нить.

1893

      7. «Я уходил, тревожный и печальный…»

      Я уходил, тревожный и печальный, —

      Ты всё в толпе, ты всё окружена,

      Напрасно ласки жаждала прощальной

      Моя душа, смятения полна.

      Пустым речам, моей не видя муки,

      Внимала ты, беспечная, смеясь.

      Вокруг тебя порхали вальса звуки

      И нежная мелодия вилась.

      Но где от лип темней ложились тени,

      Где ключ журчал невидимой струей,

      В тоске любви, в тревоге и смущенье,

      Твой легкий шаг узнал я за собой.

      Любимые напевы покидая,

      Из шума зал блестящих ты сошла,

      Как эта ночь, отраду обещая,

      Как эта ночь, приветливо светла.

      Ты вскинула сверкающие руки

      На