Хроники дальних дорог. Иар Эльтеррус

жертв им плевать. Поэтому демократия жизнеспособна только в небольших поселениях, где все друг друга знают. Да и то вряд ли. Или она возможна у народа, который близок к Переходу и весь поголовно обладает высочайшим морально-этическим уровнем, среди таких разумных просто не бывает подонков. Но на нашем уровне – нет, демократия, а особенно либерализм – худшее, что только может быть. Общество, пожившее при либеральной демократии хотя бы сто лет, окончательно разлагается и превращается в такую клоаку, что меня передергивает от омерзения. Люди становятся абсолютными эгоистами, на пьедестал возводятся подлость, жадность, жестокость, душевное скотство, бесчеловечность и объявляются положительными качествами. При этом такие общества изо всех сил пытаются превратить те, где еще сохранились человеческие качества, в подобие себя. Объявляют так называемые «права человека» высшей ценностью, забывая о правах общества. Из детей намеренно растят эгоистов, не способных на какое-либо сотрудничество, на любовь, на дружбу. Такие общества всегда гибнут, тем или иным образом, но почти всегда утягивают за собой в могилу всех остальных. В общем, вот. Сумбурно, понимаю, но как сумел сформулировать.

      – В общем, так оно и есть… – вздохнул старик. – Вот только почему вся эта пакость так притягательна для людей? Ведь в империи жили намного богаче и сытнее, чем в любой из демократических стран. А все равно нашлось множество идиотов, полезших на площади и, мало того, взявших в руки оружие, пошедших воевать ради того, чтобы наверх вылезли самые беспринципные и подлые скоты… Пусть даже нам удастся восстановить империю. Как потом бороться с этими идеями псевдосвободы и вседозволенности? Я, невзирая на весь свой опыт, не знаю.

      – Это уже вам решать, – вздохнул Артем. – Мы поможем оружием, а больше, простите уж, ничем помочь не можем. Нам еще дом искать. А теперь вопрос. У кого где живут родители?

      Почти все пилоты оказались землянами, только Ян Ковальский был уроженцем планеты Новый Смоленск, одной из самых дальних имперских колоний. Удивительно, что он смог поступить в столичное летное училище, а там талантливого пилота заметили и пригласили после выпуска на авианосец «Георгий II», где он и попал в Черную эскадрилью графа Ростовцева. У Яна на Новом Смоленске жили старая мама и младшая сестренка, отец погиб на службе империи, и семье по гибели кормильца платили вполне приличный пенсион. Вот только живы ли родные поляк не знал. Война.

      – Тогда выдвигаемся к Земле! – распорядился Артем. – Леонид Петрович, проложите наиболее краткий курс до ближайшей населенной колонии, оттуда пойдем на точечном двигателе.

      – Есть! – кивнул первый пилот, подключаясь через имплант к внешним контурам Дархона. – Представляю, как они там, на Земле, «обрадуются» нашему появлению…

      Эксперты негромко рассмеялись этим словам. Щадить чувства демократов, которых все они искренне презирали, никто не собирался. Тварям следовало преподать жестокий урок.

* * *

      На планете Земля, в высших сферах