Конец Антропоцена: Аберрация в багровых тонах. Марк М. Одер

была не лучше. Тот шел на контакт крайне неохотно. Не считал нужным доводить до сведения Бейдера какую-либо информацию, а просто требовал, чтобы тот привез своих бойцов для помощи в Москве. Периодически он подключался к другой линии, и Бейдер мог слышать разговоры с другими генералами. Эти разговоры очень беспокоили его, и он намеревался обязательно получить разъяснения по прибытии в головной штаб.

      Дорога была долгой и изматывающей. Раз десять на колонну нападали существа, несколько раз броневики буксовали в снегу, а дважды даже пришлось выпускать броневик, у которого в конструкции корпуса был более мощный таран, чем у стандартных, поскольку они натыкались на заторы, образовавшиеся из брошенных машин. Проезжая Воскресенск, все отметили, что в городе совершенно темно. Ни одного фонаря на улицах, ни одного окна не светилось. На дорогах было полно брошенных машин, а чистота и нетронутость снежного покрова показывали, что за многие дни или даже недели они проезжали здесь первыми. Поскольку скорость движения колонны при такой погоде была совсем небольшой, когда они доехали до развязки с трассой «Дон», уже начало светать.

      Когда они поравнялись с Вельяминово, в эфир настойчиво постучался главврач из медицинского броневика. Бейдер хотел немного передохнуть, но не стал перекладывать все на Субботина. Он снова включил рацию, отозвался устало:

      – Бейдер на связи! Слушаю!

      – Господин генерал-лейтенант, у нас творится какая-то чертовщина. Нам, кажется, нужна помощь.

      – Что у вас случилось?

      – Да я сам не до конца понимаю. У нас несколько человек изначально были в критическом состоянии, потом в забытье впал еще один. В итоге шесть человек без сознания, еще у двоих – полузабытье. И только у пятерых – стабильно состояние средней тяжести. Трое были действительно тяжелые, и я, честно и откровенно, не сильно рассчитывал довезти их живыми…

      – Так, ближе к делу, доктор!

      – В общем, тридцать минут назад они официально были признаны погибшими. Я собирался вам доложить сразу после того, как мы бы завершили с ними процессы перемещения, но все трое внезапно очнулись и набросились на персонал.

      – Подождите, я правильно вас понимаю?! Все трое оказались признаны погибшими ошибочно?!

      – Нет! В том-то и дело! Они умерли! Не бывает таких чудесных воскрешений. У них остановились сердца, и мы пытались завести их больше четверти часа. Только после завершения реанимационных мероприятий мы признали их погибшими. И они оставались мертвыми в течение получаса. После этого у них наблюдались непонятные симптомы: у них подергивались мышцы рук и ног, потом они стали издавать какие-то странные звуки, а затем… затем они открыли глаза. Я отправил к ним медсестер, поскольку в этот момент сам проводил реанимационные мероприятия четвертому человеку. Он пока жив, но на волоске от смерти: пульс очень слабый. Имеющиеся препараты не помогают. Боюсь, его мы не довезем.

      – Доктор, давайте вернемся к тем, кто умер, а потом не умер!

      – Да, господин генерал-лейтенант. Их сейчас удерживают мои санитары. Но у меня теперь пять покусанных медсестер, три покусанных санитара.