Смертельный дубль. Евгений Новицкий

на свете? Что я вынужден был повеситься по вине вам подобных?

      – Псих! – не выдержал режиссер.

      – Не псих, а призрак, – поправил Топорков. – Я пришел с того света по вашу душу!

      С этими словами актер сунул руки в глубокие карманы своей шубы и вытащил оттуда два старинных по виду пистолета.

      – Вот! – потряс он ими в воздухе. – Я буду настолько милостив к вам, что даже позволю вам сразиться со мной в честном поединке… Хотя вы этого и не заслуживаете. Вы – далеко не Ленский, между нами говоря…

      – А вы – Онегин, что ли? – гаркнул Войномиров, все еще не двигаясь с места. – Совсем спятили?.. Все, я ухожу отсюда! Виолетта! – снова повернулся он в сторону декораций. – Выходи, мы уходим…

      – А ну-ка, стоять! – услышал он вдруг железный голос Топоркова. Режиссер метнул на него взгляд и увидел, что актер направляет на него дуло. – Если вздумаете удрать, вам это не удастся: я вас немедленно застрелю. Воспользуйтесь моей добротой, пока не поздно, возьмите один из этих пистолетов… У вас есть шанс выжить, понимаете?

      – Нет, нет, – замотал головой Войномиров. – Я не буду в этом участвовать… Это… кретинизм какой-то! Даже если это ненастоящие пистолеты, даже если холостые, я все равно… не собираюсь…

      – Пистолеты – самые настоящие, – отрезал Топорков. – Дуэльные. Мастера Лепажа. Только немного переделанные с тех времен, когда они были изготовлены. Не сомневайтесь – они приведены в полную боеготовность. Пистолеты абсолютно одинаковые – выбирайте любой. Никакого подвоха. И, разумеется, они заряжены отнюдь не холостыми… Ну так что же? Подойдите и возьмите… Роман Иринархович?

      Поскольку режиссер по-прежнему стоял столбом и теперь уже как будто потерял дар речи, Топорков направился к нему сам, приговаривая:

      – Что ж, могу и я подойти, я не гордый… Тем более актер, как считается, должен уважать режиссера… Режиссеру-то не обязательно уважать артиста, но попробуй кто из нашего брата проявить малейшее к режиссеру пренебрежение – о, горя потом не оберешься…

      Оказавшись лицом к лицу с Войномировым, Топорков молча протянул ему оба пистолета. Режиссер, глядя страдальческими глазами в лицо актера, прошептал:

      – Послушайте, товарищ Топорков… Петр… Простите, не знаю вашего отчества… Но зовут вас Петр, правильно ведь?.. У меня хорошая память… Так вот, Петр… Петя… ну зачем вам это нужно? Скажите по совести! Чего вы этим добьетесь?

      – Справедливости! – прозвучал раскатистый ответ Топоркова.

      25

      Войномиров понуро опустил голову. У него уже не было сил спорить.

      – Не хотите выбирать, я вам сам дам, – почти дружелюбно сказал Топорков. – Берите вот этот… Сейчас я сразу взведу курок…

      Актер исполнил сказанное и слегка ткнул длинным дулом в руку режиссера. Тот вздрогнул и быстро взял пистолет, опасаясь, как бы он не выстрелил сам по себе.

      – Чудно, – улыбнулся Топорков. – Теперь я приведу в боеготовность свое оружие. – Он взвел курок на втором пистолете. – И начнем, пожалуй, как