Пальмы в снегу. Лус Габас

к морю террасе, где в сумерках носились огромные летучие мыши.

      Однажды утром, когда Антон и Хосе рассказывали Килиану о тонкостях работы в сушильне, пришел Мануэль и показал открытку.

      – Гляди, Килиан. Мои старые приятели из больницы в Санта-Исабель приглашают на званую вечеринку в казино в субботу. Надеюсь, ты тоже придешь. И остальных я тоже позову.

      – Вечеринка в казино? – переспросил Антон. – Такое нельзя пропустить! Там будет вся островная элита! Обычно работникам плантации такой шанс редко выпадает.

      – С радостью! – Глаза Килиана вспыхнули. – Но что туда нужно надеть? У меня и костюма-то подходящего нет.

      – Хватит пиджака с галстуком, – улыбнулся Мануэль. – В приглашении сказано: смокинг необязателен.

      – Я одолжу тебе галстук, если своего нет, – хлопнул сына по плечу Антон.

      Мануэль пообещал заехать в обед, и экскурсия по сушильне продолжилась. Антон приподнимал крышки над гигантскими поддонами, где вскоре будет обжариваться какао, и Килиан видел, что ему нелегко. Когда Хосе отошел, он обратился к отцу:

      – Пап, я хочу с тобой поговорить…

      – Да? – поднял на него глаза Антон.

      – В общем, мы с Хакобо думаем, что тебе стоит вернуть в Испанию. Ты можешь не соглашаться, но мы же видим, как ты устал. Это на тебя не похоже. Почему ты не сходишь к врачу? – Отец молчал, и он продолжил: – Если дело в деньгах, то ты знаешь, что мы с братом зарабатываем достаточно, чтобы покрыть все расходы, больше даже… Да и когда ты последний раз видел маму?

      Антон слабо улыбнулся, потом окликнул Хосе:

      – Слышал, что сказал Килиан? То же, что и вы с Хакобо. Вы что, сговорились?

      Хосе расширил глаза, изображая неведение.

      – Откуда мне знать, о чем вы говорили, Антон? – Обращение «масса» он опустил – отец не позволял своему верному многолетнему другу называть себя так.

      – Да все ты знаешь, старый негодяй! Вы все хотите от меня избавиться!

      – Для твоего же блага, папа, – настаивал Килиан.

      – Твои сыновья правы, – вздохнул Хосе. – Сам подумай, сможешь ли ты пережить следующий сбор урожая? Поедешь домой, врачи в Испании пропишут тебе что-нибудь, что улучшит твое здоровье.

      – Врачи лечат от одного, а умираем мы от другого!

      Килиан открыл было рот, чтобы возразить, но Антон вскинул руку.

      – Погоди, сынок. Я вчера разговаривал с Гарусом… После урожая, на Рождество, я поеду домой. Не хотел говорить вам, пока это было не точно. Отдохну, а когда вернусь, буду работать в офисе… Все будет зависеть от моего состояния, конечно.

      Килиан был бы рад, если б отец навсегда распрощался с колонией, но не стал настаивать. Может, приехав в Испанию, он передумает. К тому же он привык к физическому труду и едва ли сможет найти себя в качестве «массы-клерка», как звали здесь тех, кто сидел в конторе. Впрочем, отец все равно поступит так, как сочтет нужным, к мнению других он никогда не прислушивался.

      – Ну, теперь я спокоен, – признался Килиан, – хотя до Рождества еще далеко.

      – Как