Судьба по книге перемен. Татьяна Устинова

записать её на «через неделю», потому что за это время ей нужно «смотаться в три места».

      Маня записала.

      – Зачем ты назначила ей второй сеанс? Придумала бы что-нибудь, да и все дела! – Разочарованию Мани не было предела. – Ты всё равно не сможешь за неделю узнать, что за человек этот Ясон!

      – Дрянь-человек, – отрезала Эмилия. – И познакомили их специально, чтоб её с толку сбить и денежки прикарманить. Она работает с утра до ночи и зарабатывает не просто хорошо, а отлично!..

      – Так сказала бы ей!

      – Мне тоже нужно зарабатывать, – объявила тётка. – От неё не убудет, а мне прибыток! Пусть ещё разочка два придёт, а я как раз подумаю, как бы ей помягче сказать. Влюблена она в этого Ясона, я же вижу.

      Маня рассердилась и, чтоб не вступать в перепалку, отправилась посмотреть, как дела у ребят, Марфы и Вольки.

      Марфа за ширмой не рисовала, а что-то писала в своей тетрадке, даже голову не подняла. Зато Волька, когда Маня заглянула в кабинет, так обрадовался, так закрутился посреди ковра, что потерял равновесие и брякнулся на бок с гулким звуком.

      Маня обняла горячее, плотное, мускулистое тельце, потёрлась носом, понюхала – ей страшно нравился запах Вольки, должно быть она ненормальная! – и велела ему сидеть тихо.

      Волька так сидеть отказался – уже насиделся, достаточно!

      Он принялся неловко вскидывать упористые передние лапы Мане на джинсы, тыкаться рылом, похожим на свиное. Было совершенно понятно, о чём он толкует – когда же, когда мы пойдём гулять по городу и гонять голубей в сквере на Конюшенной или хотя бы за роман засядем! Вольке нравилось писать с Маней роман – она стучала по клавишам ноутбука, а он часами дремал у неё на ноге, такая красота!..

      Маня и погладила, и поцеловала, и пошлёпала, но Волька не унимался, и открывать дверь следующему просителю они отправились вместе. Тётя ей всыплет, как пить дать!..

      – Господи, – перепугалась женщина средних лет, очень просто одетая, с нелепой сумкой на боку. – Уберите, я собак боюсь!

      – Он не тронет, не беспокойтесь.

      – Нет, нет, я не войду, я боюсь!

      Маня отволокла Вольку обратно в кабинет, где он сразу же принялся кидаться на дверь.

      – Проходите вот в эту комнату.

      Оглядываясь по сторонам, женщина старательно вытирала ноги о коврик, а потом долго расшнуровывала кеды.

      – К нам можно в обуви, – в третий раз сказала Маня, прислушиваясь к шуму, который производил её пёс в кабинете. За шум тётя тоже всыплет!

      – У вас паркеты вон какие, – пробормотала женщина, – что ж я уличную грязь на них потащу!..

      Звали её Виктория Павловна, она служила в бухгалтерии какого-то завода. По её мнению, злая колдунья наложила на неё «венец безбрачия», и она просила Эмилию его снять.

      Напрасно тётка уверяла, что никого венца на ней нет, Виктория Павловна точно знала, что есть.

      – Это она меня прокляла, – всхлипывала просительница, – соседка из Паршино! Когда мы на картошку приехали! Она за Вадика замуж собиралась, а он меня увидел и полюбил. И в город за мной