Два в одном. Барон поневоле. Владимир Сухинин

посмотрел на длинноволосого. Тот лишь скривил губы.

      – Ударь разочек, чтобы лучше память прочистить, – приказал он стражнику.

      Тот размахнулся, и Артам, объятый ужасом, зажмурился и нырнул вниз.

      Удар плети вернул Артема в сознание. Он вскрикнул и с ненавистью посмотрел на длинноволосого.

      – Ну как, маг, ты сознаешься в том, что творил черную магию, наводил порчу и занимался запрещенной некромантией?

      – Плевать я на тебя хотел и на твои вопросы, паскуда.

      Длинноволосый от удивления широко раскрыл глаза. Еретик только что молил о пощаде, а теперь вновь выказывает строптивость. Он посмотрел на отца Ермолая и злобно выругался:

      – Тварь! Сын шлюхи и пса… – Но быстро взял себя в руки и уже спокойным голосом приказал: – Сломай ему пальцы на левой руке, да помедленней. Хочу посмотреть, как этот еретик умолять меня будет.

      Палач убрал плеть за голенище сапога и подошел к Артему поближе. Только он не учел ненависть к ним Артема. И подошел слишком близко. Артем решил, если уж погибать, то надо попробовать забрать с собой кого-нибудь из палачей. Он, не сопротивляясь, позволил стражнику, исполняющему роль палача, взять его за руку и неожиданно для того ударил мучителя головой по носу. В удар он вложил остаток сил и тут же потерял сознание. Но и палачу здорово досталось. Его нос провалился внутрь, он зашатался и упал у ног привязанного Артема.

      Длинноволосый вскочил со скамьи, но тут же вновь взял себя в руки.

      – Отец Ермолай, – обратился он к застывшему столбом инквизитору, – проверьте, как там обвиняемый и палач.

      – Я?! Почему я? – осенил себя змейкой инквизитор. – Пусть кузнец проверит или вон он. – Меченосец веры указал на второго стражника.

      Тот осторожно приблизился к палачу, попытался нащупать пульс и повернул голову с открытыми глазами к себе.

      – Готов, – безразлично произнес он. – А еретик жив, – добавил он и сразу отошел на пару шагов от находящегося без сознания пленника.

      Артам снова был выдернут на поверхность сознания и открыл глаза. Сначала у него все двоилось. Затем он смог сфокусировать взгляд и увидел отца Ермолая.

      – Каюсь! – заорал он. – Каюсь, пощадите! Отец Ермолай! Помогите!

      Меченосец веры от неожиданности взвизгнул, подпрыгнул. Спрятался за спиной длинноволосого и осенил себя несколько раз святой змейкой, приговаривая при этом:

      – Хранитель сбереги! Хранитель сбереги! Изыди, демон!

      А Артам продолжал вопить еще громче:

      – Каюсь! Грешен! Пьянствовал, блудил, не поминал Хранителя!..

      – Заткните ему рот, – приказал длинноволосый.

      Стражник ударил Артама кулаком по зубам. Артам захлебнулся воплем и, ударившись затылком о столб, впал в беспамятство. Его голова безвольно повисла.

      Артем пришел в себя. Не открывая глаз, он услышал разговор.

      – Ты что, морда, убил его? Весь столб в крови!

      – Да вроде нет, ваше святейшество.

      Артем почувствовал запах чеснока,